– Мирра, милая, вернись. Это все обман, ты жива, я жив. Вернись ко мне!
– твердит голос Калена.

Я слышу грусть в его голосе, я представляю, как бы он это говорил. Наверное, он бы сидел рядом со мной и сжимал мою руку в своей теплой ладони. О! Если бы я только могла умереть вот так, просто по одному моему желанию, если бы они дали мне умереть. Но они следят за мной.

Проходит еще время. Пытки стали им уже не интересны, мне заживили раны, срастили кости. Теперь они просто держат меня в темнице, иногда мастер развлекается со мной... но и это ему уже надоедает. Меня просто кормят и водят на осмотр нового мира. На этом все заканчивается, меня возвращают назад и запирают.

Идет время. В камере появляется еда и вода, но больше никто не приходит, ни лорд, ни мастер. Они добились своего, я больше не нужна им. Они наслаждаются победой, или умирают где-то в этом мире ужаса. Я одна, всегда одна, только мой маленький спасительный мирок, не дает мне впасть в безумие.

А потом все повторяется, повторяется с самого начала, с того момента как я попадаю в руки Мастера: пытка тишиной, разговор в тронном зале, все унижения и истязания, а потом Инариэль опять меня спасает, я опять вижу, как они умирают за меня, Кара опять отдает мне монетку. Все снова, все по кругу. Я словно проживаю свою жизнь момент за моментом, а заканчивая всегда этой камерой, когда про меня все забыли и я держу в руках монетку. По кругу снова и снова и только грустный голос Калена просит меня вернуться.

Как мучительно больно оказывается жить.

Вихрь моих воспоминаний подходит к моему заточению. Опять пытки, все снова, опять я прячусь в своих мыслях. Еще пройдет какое-то время, и дверь моей камеры откроет Инариэль. И я опять их потеряю...

Что-то сбивается в уже отлаженном ритме. Еще рано. Инариэль должен появиться через несколько дней, но кто-то возится с замком.

Слабый свет падает в мою темную камеру. На пороге, закрывая своим телом свет, стоит воин. Это не мастер и не лорд. Этот выше и плечи его шире и какие-то узнаваемые черты заставляют трепетать мое сердце.

– Мирра! Девочка, я пришел за тобой. Идем. Мы должны выбраться отсюда из этого кошмара, я выведу тебя.

– Кален! Это невыносимо! Оставьте его!!!
– кричу я своим мучителям.
– Оставьте мне память о нем, не смейте трогать ... Я не отдам вам этого, никогда не отдам. Это все, что у меня осталось после его смерти, лишь память... Руки прочь!!!

– Мирра, здесь нет никого, милая, только я. Я здесь. Я живой. Я не умер. Ты жива. Мы вырвали тебя из их рук. Сейчас мы уже движемся в Лоринг, твои раны уже практически зажили, Инариэль постарался. Это просто дурной сон, Мирра, морок, которым они тебя мучают, ты просто тут заблудилась и не можешь выйти, но я смогу тебя вывести. Верь мне, девочка, - он протягивает мне руку.
– Все, что ты тут видишь - не настоящее, это мир твоих кошмаров. Вернись со мной.

– Но как же стена? Как же все это вокруг? Может это ты не настоящий? Может быть это ты мой сон? Как мне узнать, где правда?

– Стена - вымысел, все что тебя окружает - морок, я видел все, что видишь ты. Мы все живы и Кара, и Барри и Инариэль, и Энель... мы все живы. Кара и Энель остались в лагеря, а я загнал десяток лошадей и пришел за тобой. Имперец, Дарк и его друг Зев, они помогли нам тебя спасти. Твои мучители у нас в плену. Ничего этого не случилось в действительности, Мирра.

– Сколько времени прошло в твоей реальности?

– Около двух месяцев, чуть больше. Месяц мы уже в пути. Ты пробыла в плену около трех недель.

– Но они сказали мне, что прошел год. Что все это - последствия моей глупости, моей самоуверенности, если бы я не пошла в Сион - ничего бы не случилось...

– Мирра, ничего и не случилось, мы спасли тебя. Я выносил тебя на руках из этого подземелья. Сейчас мы на полпути к лагерю. Тебе только нужно мне поверить. Пойдем со мной. Тебе нельзя тут оставаться - это твоя дорога в бездну, Мирра. Давай я помогу тебе с нее сойти! Дай мне руку, прошу тебя...

– Я не верю вам, Кален умер, хватит издеваться надо мной, хватит терзать меня ложными надеждами...

Кален глубоко вздыхает.

– Как он прав... ты упряма, просто до безобразия. Но я не позволю тебе здесь остаться. Я вытащу тебя, слышишь? Он сказал, что ты прячешься в своих светлых воспоминаниях, я надеюсь, среди твоих светлых воспоминаний есть это...

Он подходит ко мне, обнимает и целует. Нежные горячие губы прикасаются к моим губам, в голубых глазах бушует пламя страсти... Обжигающие руки гладят мою спину, прижимают меня к нему... Все как тогда на поляне, точь в точь, но откуда они узнали об этом? Неужели ... это правда Кален, я страстно впиваюсь в его губы, обнимаю его за шею. Но меня все еще терзает сомнение...

Я вырываюсь из его объятий, задыхаясь от волнения и возбуждения, я решаю задать последний вопрос:

– Если это и правда ты, ты знаешь, что было потом. Почему?

Он качает головой, а потом смотрит мне в глаза и отвечает:

– Потом я сказал, что я выбираю долг. И что единственное слово для нас - Никогда. А помнишь, как ты пришла ко мне в палатку, и я порезал тебе шею, вот здесь, - он проводит пальцем по месту где когда-то выступила всего одна капелька крови.
– А потом ты сама приготовила мне обат и заставила его выпить, ты сидела со мной пока меня мучали воспоминания и кошмары. Никто не может этого знать, Мирра. Только я и ты.