Он продолжает меня гладить по вздрагивающим плечам. Он все шепчет очень тихо, прямо мне в ухо, он так старается меня успокоить, утешить, что это даже смешно, у него совсем не получается, мне становится только хуже. Перед глазами проплывают дни заточения, череда пыток. О чем он говорит, как могла я кого-то вдохновлять, если я сама чуть не умирала от страха каждую минуту? Но он такой милый.

– Кален, мне не кажется это? Это не бред? Я так боюсь, что все это лишь... мое воображение, и если я открою глаза, все это пропадет, исчезнет и я снова окажусь в пыточной или в камере с ошейником и цепью и он снова придет за мной... И я снова ничего не смогу поделать... только кричать, если он мне позволит...

– Мирриэль. Это не сон. Как мне доказать тебе это? Как мне убедить тебя, что все закончилось? Как мне помочь тебе, ты только скажи, я сделаю все... Твой кошмар окончился, ты с друзьями, в относительной безопасности. Открой глаза, посмотри на меня. Я с тобой.

Слезы помогли глазам приспособиться к свету. Теперь я уже могу видеть. Поднимаю глаза и встречаю его нежный взгляд. Он все еще держит меня в объятиях, укачивает, как ребенка, гладит по голове.

– Поцелуй меня, - всхлипываю я.
– Как тогда, в лесу...

Он улыбается и прикасается губами к моим губам. Это не тот жадный поцелуй, это уже что-то совсем другое, наполненное нежностью, а не всепоглощающей страстью. Но так даже приятнее, мы не крадем этот поцелуй, мы его заслужили, нам больше не нужно бороться с чувствами, теперь это естественно.

– Мирра, может быть этого достаточно для доказательства моей реальности - он отрывается от моих губ, нежно заглядывая мне в глаза.
– Мы в лагере, тут вокруг люди, мне кажется немного поспешно вот так демонстрировать всем... Это как-то неправильно...

Я улыбаюсь. Какой же он все-таки... смешной... Он вытирает мои слезы, приглаживает волосы.

– Ну что? Ты готова встать и пойти со всеми поздороваться?

Я неуверенно киваю головой. Сомневаюсь, что я смогу встать..., но нужно попробовать. Он встает и подает мне руку.

– Опирайся, я помогу. Можешь навалиться на меня всем своим телом, я даже не почувствую.

Я беру его за руку, и он приподнимает меня. Ноги плохо слушаются, едва стою, по ногам бегают колючие мурашки, сотни иголок впиваются в ступни. Впервые стою после освобождения. Очень больно, но так приятно. Пока привыкают ноги, смотрю на свои руки. У меня уже отросли ногти..., надо же..., как же приятно. Все суставы целые, не торчат кости, не кровоточит ни одна рана, ран совсем нет, остались только розовые шрамы... Инариэль действительно чудотворец.

– Это так... замечательно. Я уже забыла, как выглядят мои руки без ... в нормальном состоянии. Давай я попробую сделать пару шагов.

С трудом поднимаю ногу. Мои ноги, они тоже целые... только я босиком. Но это так приятно, ощущать мягкие прикосновения и легкие покалывания травы. По всему телу бежит дрожь. Это так волнительно.

– Вот ты где, негодница!

– Барри!!!

– Ну и заставила же ты нас всех поволноваться, милая! Мы же, - он заметил предупреждающий взгляд Калена, и быстро сообразил, что это не лучшая тема для разговора.
– Я знаю, что тебе сейчас нужно, девочка, моя лучшая настойка. Я только сегодня ее разлил в бутыли, одну оставил для тебя.

Он с улыбкой протягивает мне бутылку. А у меня перед глазами совсем другая картинка... Я вспоминаю, как они с Карой уходили защищать тронный зал, вспоминаю, что случилось потом и снова начинаю рыдать.

– Барри, ты жив, пройдоха-гном. Как же я рада, я просто счастлива. Давай свою настойку сюда, иначе я сейчас чувств лишусь от радости.

Он протягивает мне бутылку, я не обращаю внимания на бутылку и обнимаю гнома, с удовольствием утыкаюсь лицом в его рыжую шевелюру, уже почти забытые ощущения от сдерживания боли напоминают, что я уже в обычном мире, все вернулось на свои места. Отпускаю гнома и размазывая слезы по щекам беру бутыль у него из рук, с радостью делаю несколько глотков. Да, это тот самый вкус, это та самая настойка, это тот самый Барри. Они все живы. Ничего не кончено, я еще могу все изменить.

– Ну, вы тут вроде вышли на прогулку, не буду вам мешать, я просто хотел... сказать тебе, девочка, что мы все очень-очень рады снова быть с тобой, - гном отступает, хитро подмигивая Калену.
– Наслаждайтесь.

Барри удаляется. Он смущен моей реакцией, ну да, это же только Кален видел мой кошмар, он понимает, о чем я говорю.

– Ну что, еще пару шагов?

– Да, командор. Смотри, с таким рвением, я уже завтра вечером смогу начать учить тебя танцам...

– Это было бы замечательно, Мирра. Не танцы, а твое возвращение. С танцами придется подождать немного, - он мне улыбается, и прикасается губами к моим волосам.
– Ты чудесно пахнешь, Мирра, полевыми цветами, весной, жизнью.

Я делаю еще несколько несмелых шагов. Покалывание в ногах уже проходит, и я отпускаю руку Калена. Стою сама. Осматриваюсь по сторонам. Большая лесная поляна, вокруг деревья хвойные, лиственные. Цветы на опушке, невысокий кустарник. Впервые после долгого перерыва перехожу на энергетический взгляд. Как же это чудесно снова видеть энергию жизни, ее голубое свечение пронизывает все вокруг, как ее много.

– Кален, - внезапно вспоминаю я.
– Зев. Сын лорда... Он болен, я обещала ему помочь, он здесь? Я хочу попробовать, хочу его увидеть, вы ведь не... обидели его, когда спасали меня? Он хороший, он...