«Это здорово! Княжич идет по стопам отца», – невольно подумал Андрей.

– Когда вернутся? – поинтересовался князь.

Хан пожал плечами:

– Думай, нэ скоро. Как ба ушол нэ до бэлых гор. Обвоз бальшая с собой взяла.

Несколько дней Чанибек не отпускал от себя русского гостя. Такое отношение к русскому бесило некоторых татарских князей. Одним из них был Зарухожа. Он скрипел зубами при виде, как хан навязывал русскому дружбу. Рука тянулась к рукояти. И только тургауды спасали хана от немедленной расплаты. «Когда вернется Бердибек, он все ему расскажет», – с ненавистью думал татарский князь.

Как бы ни опекал Чанибек Андрея, князю удалось подметить, что в ханском шатре появляются какие-то русские. «Значит, прав был Кочева. Неужели эти посланцы хотят предложить хану своих правителей на великое княжение? Может быть, хан нарочно так себя ведет?» – думал Андрей. И решил действовать решительно и объявить, что ему пора возвращаться. Но он был в тягостном раздумье: «Как это сделать?» И решил: если хан его не спросит, то тогда он сам спросит, кто будет на великом княжении.

Еле вырвался гость из цепких рук хозяина. Когда настало время прощания и Андрей решался задать этот важный вопрос, хан, хитро прищурив глаз, вдруг неожиданно спросил:

– Твоя сюда не за этим прибыла?

Сердце Андрея забилось: «Что же хан решил?». Понял, что тот задал вопрос неспроста. Пожарский рассмеялся:

– Я давно ждал твоего вопроса. И отвечу – не за этим, а затем, чтобы подарить тебе… вот это.

Он достал из кармана перстень, в котором алмаз горел ярче солнца. Глаза хана загорелись жадным огнем. Он взял его и стал рассматривать с разных сторон. Но как бы он его ни вертел, блеска не убавлялось.

– Хорош! – восторженно воскликнул хан, надевая его на палец. Он еще вертел рукой, любуясь подарком. Потом, улыбаясь во весь рот, лукаво поглядывая на гостя, объявил:

– Семен будэть великым кназем! – и поднял палец с сияющим кольцом.

– Великий хан, ты все сделал правильно, и Русь всегда будет за это благодарна тебе.

Ну, прощевай, великий хан! Бог даст, еще увидимся.

Они по-братски обнялись. Татары неодобрительно загудели. Но грозный взгляд повелителя в мгновение заткнул их глотки. При этом хан заметил:

– Нэ всэ одобрят наша дружба!

На что Пожарский ответил, садясь на коня:

– С нами дружить – богатым быть! – и хлестнул лошадь.

Конрад фон Вернер весьма заботливо отнесся к своему спасителю. Он выпросил у магистра келью для него рядом со своей. Это казалось немыслимым. Как же! Какой-то прусс получает жилье в рыцарском царстве. Все это подчеркивало особое расположение магистра к Конраду фон Вернеру. Вот только по размеру она была в два раза меньше. А мебель почти одинаковая: узкий лежак, покрытый шкурой. У двери – поставец для одежды, у высокого окошка – столик с ослоном. На стене, с другой стороны от поставца, – меч, лук с колчаном и латы. Келья почти не обогревалась. И только в трескучие морозы топили печь, от которой по трубам бежала подогретая вода.

Попав так чудесно в замок, Гланду просто не терпелось поскорее узнать о брате. И он стал выбирать подходящий момент. Наблюдая за строгой жизнью в замке, он нечаянно стал свидетелем одного кровавого события. Рыцари казнили какого-то пленника только за то, что тот, войдя в келью одного рыцаря, посмел взять в руки его меч.

– Для чего он это сделал? – рыцари задались этим вопросом. – А для того, – ответили они сами же, – чтобы убить того, кому принадлежит оружие.

И ему невольно пришла мысль: «А если они вдруг обнаружат мой истинный замысел, тогда я не помогу брату и сам лишусь жизни. Поэтому надо быть особенно осторожным, терпеливым, хитрым и ждать удобного момента.

Однажды в келью Гланды неожиданно заглянул фон Вернер. Открыв дверь, еще не успев пересечь порога, он воскликнул:

– Валяешься! – голос был нестрогий и неосуждающий, в нем слышались шутливые нотки.

Камбила вскочил.

– Лежи! Лежи! – поднял он руку, – только скажу: завтра отбываем!

– Куда? – невольно вырвалось у Камбилы.

Лицо рыцаря посуровело, и он назидательным тоном сказал:

– У нас не принято что-либо спрашивать. Рыцарь обязан беспрекословно выполнять повеление старшего.

– Все будет так, мой рыцарь! – полусерьезным, полушутливым тоном ответил Гланда.

Рыцарь кивнул головой, мол, принимается сказанное им, а сам подошел к поставцу.

Открыв дверцу, он увидел, что тот был пуст.

– Да-а, – он захлопнул дверцу, – пойдем!

Фон Вернер привел его в свою келью. Его поставец был в несколько раз шире. Прикинув рост Гланда, он достал оттуда кожаный утепленный охабень. Камбила понял, что поездка будет длинной и не в теплые края. И как бы в подтверждение его догадки, рыцарь подал ему теплую вязаную свитку с видлогою. Нагнувшись, вытащил меховые сапоги с высокими голенищами.