– Тебе не обязательно приезжать.

– Ты этого хочешь?

– А как же компания?

– Плевать на компанию! – с уверенностью говорит он. – Ты хочешь, чтобы я приехал сейчас?

– Да, хочу. – Не знаю, почему отвечаю именно так: из-за своего чистого эгоизма или из-за того, что понимаю, какой ответ нужен Эдварду.

Я действительно хочу видеть его. Как можно скорее.

– Буду через полчаса, – обещает он.

– Жду. – Это всё. Разговор завершается, и я нажимаю «Отбой».

Чёрный «мерседес» замирает перед зданием больницы. Видя знакомую машину, спускаюсь по ступенькам, желая поскорее увидеть Каллена.

– Белла! – он едва успевает выйти, как я буквально набрасываюсь на него, прижимаясь к груди. Вдыхаю ставший таким родным и необходимым запах, который считаю лучшим в мире. Шёлковая материя рубашки приятно ласкает лицо. Отчего быть здесь, рядом с Эдвардом, кажется мне самым что ни на есть раем. Моим личным раем.

– Привет, – робко улыбаюсь я, отстраняясь и заглядывая в изумрудные омуты.

– Привет, – отзывается он, и на его лице тоже появляется улыбка.

– Так сильно соскучилась?

– Да.

– Голодная?

– Да.

Мои односложные ответы ещё больше забавляют его, и он, смеясь, распахивает переднюю дверь, словно лакей:

– Тогда милости прошу, мисс Мейсен.

– Благодарю, мистер Каллен, – подыгрываю ему, радуясь, что сейчас между нами никакого напряжения и недопонимания. Всё прекрасно.

– Куда поедем? – устраиваясь за рулём и включая зажигания, осведомляется Эдвард.

Пожимаю плечами:

– Куда захочешь. Мне всё равно.

Хмыкнув, он выруливает с больничной стоянки, и я смотрю вслед удаляющемуся зданию.

– Хочешь вернуться? – осторожно, как будто боясь моего ответа, спрашивает мужчина.

– Нет, – качаю головой. – Всё равно время посещений на сегодня закончено.

– Ты же знаешь, что это не помешает тебе увидеть сына. Я поговорю…

– Не стоит, – быстро обрываю его, прикрывая глаза, и отворачиваясь от здания больницы. – Я голодная.

На самом деле, мне, конечно, очень хочется ещё побыть с Энтони, но я прекрасно понимаю, что в его состоянии общество обезболивающих лекарств принесёт больше пользы, нежели моё. Он спит. И будет спать ещё много. Почти всю эту неделю. Что же, так надо для его выздоровления, а я потерплю.

– А ты?

– Что я? – не понимает он, кидая на меня быстрый взгляд, пока сворачивает на автотрассу.

– Ты не хочешь вернуться к работе?

– Белла, – он вздыхает и улыбается, будто я непонятливый ребёнок. – В моём холдинге работают люди, которые очень хорошо знают своё дело. Тем более я был там с утра и проверял показатели их трудоспособности. Так что больше мне сегодня там делать нечего.

– И каково это, управлять столькими людьми?

– Довольно странно в начале, но потом приятно, – теперь на его губах ухмылка. Я тоже ухмыляюсь.

– Нам сегодня нужно поговорить, – говорит он, и смех исчезает из его голоса. Я настораживаюсь.

– В чём дело?

– Возникли некоторые трудности… – неоднозначно говорит он, с усиленным вниманием смотря на дорогу.

– У тебя?

– У нас, – поправляет Эдвард, и его руки чуть крепче сжимают руль. – С Аро.

Чёрт, я совсем забыла про этого нефтяного магната.

«Королева для короля» – вот заголовок, которым ещё неделю назад пестрили все газеты и журналы. И под этим заголовком была моя фотография…

Странно, что репортеры не бросались на меня на улицах. Может быть в серой мышке Белле, они не узнали роскошную Изабеллу?

Внезапно удивляюсь, как всё изменилось с того времени. Всего неделя, может, чуть больше, и вот я уже не страдаю, а радуюсь…

– Какие трудности? – осведомляюсь я, говоря чуть тише. Мне только сейчас кажется, что я понимаю настоящую опасность, исходящую от этого человека.

– Поговорим об этом за обедом. Мы приехали, – Эдвард останавливает машину у какого-то ресторанчика, говоря это. Я удивлена – не думала, что дорога пролетела так быстро.

– Хорошо, – выхожу вслед за ним и иду к резным деревянным дверям.

Тревожное предчувствие сворачивается тугим комком где-то внизу живота, когда я думаю о том, что хочет мне сказать Эдвард.

Ох, пусть говорит что угодно, только не уезжает…

Пусть остаётся здесь, со мной.

Я тоже панически боюсь его ухода. Уже боюсь. А раньше радовалась…