– Хорошо, я могу и подождать, Реваз Автандилович, спешить мне некуда! Ну, а теперь, давай, вернемся к тому вопросу, который ты хотел со мной обсудить.

– Понимаешь, Реваз Авдотьевич, последние два года я вел активную переписку с российским правительством по поводу инвестирования наших денег в краткосрочные правительственные проекты! По тональности получаемых в ответ писем, я чувствовал, что этим своим предложением заинтересовал правительство о возможности сотрудничества с теневой экономикой. Но в течение пары лет правительство не могло принять четкого решения, формулировать преференции, а главное, не могло сказать, будет ли правительство или не будет с нами сотрудничать по вопросам инвестиций. Причем, это сотрудничество было бы взаимовыгодным, наши теневики получили бы возможность под реальный процент вкладывать свои деньги в реальный бизнес. В ответ правительство получало возможность пользоваться теми деньгами, которые не были должным образом оформлены и как бы ранее не использовались в общегосударственных интересах. Разумеется, эти день все равно шли в дело, но из-за существовавших рисков, процент их использования был весьма высоким, что в свою очередь негативно сказывалось на всем пакете инвестиций.

– Но, извини меня, Реваз Автандилович, а я-то здесь при чем? Ведь, нас, ни меня, ни тебя, ничто не объединяло ранее и сейчас нас ничто не объединяет?! Когда я вернулся в Москву, то первым же делом обнаружил, что ранее создаваемый мною бизнес растащен, сегодня практически не существует! Причем он был растащен моими же друзьями и товарищами! Вот и приходится мне сейчас заниматься такими делами, как выяснять, кто и какой именно бизнес поимел тот или иной мой прежний друг или товарищ! С Вием я только что договорился о том, как мы поделим компанию "Русские Медведи", Никифор Новгородский отказался работать со мной в таком же ключе, но и проблема с ним решена, завтра пройдут его похороны на одном из подмосковных кладбищ!

– Заодно с ним ты расстрелял чуть ли не всю компанию "Французский связной. На тот свет отправил четырнадцать человек вместе со своим другом, Никифором Новгородским?

– Старик, ты говори, но не заговаривайся, да, я киллер и в далеком прошлом отличный армейский снайпер. Ты, Реваз Автандилович, только не забывай о том, что ранее в тот день в меня сначала стреляли из пистолетов, а затем пытались, как ты выразился, отправить на тот свет, противотанковой ракетой "Малютка"?! Я только что получил информацию, что ты ходишь в близких друзьях бригады Томичей, часто встречаешься и иногда время проводишь с их бригадиром, Ходей Томским, если эта информация подтвердится, и ты каким-то образом принимал участие в организации позавчерашней авантюры, то тогда уж не взыщи...!
– Холодным, ничего не выражающим голосом я произнес эту прямую угрозу старику Мовсару, и сделал очередной глоток замечательного коньяку Хеннеси, но прикуривать сигарету не стал.

Старик Мовсар замолчал, он посерел лицом и часто задышал, видимо, чего-то сильно испугался. В последнее годы, вряд ли с ним когда-либо случалось нечто подобное, чтобы его же собеседник так прямо угрожал бы его жизни! Но долгие годы пребывания во власти многому научили этого человека, старикан с трудом, но пережил и этот момент своей жизни. Махом руки он подозвал к себе нашего официанта и попросил того принести ему сто грамм охлажденной водки, маленький кусочек хлеба с маслом и селедкой. Затем старик Мовсар выпил водочки, заел ее бутербродиком с селедкой, поднял на меня свои добрейшие глаза и произнес:

– Нам не стоит так дразнить друг друга, для каждого из нас это может очень плохо кончится! Поэтому предлагаю, на время забыть о прежних ссорах и распрях, вернуться к обсуждению уже начатых тем.

– Хорошо, я согласен!
– Сказал я, прикуривая новую сигарету от пьезы зажигалки.
– Не мог бы ты только сообщить мне, с кем именно из членов правительства ты вел свою переписку?

– С первым заместителем председателя правительства Кириллом Коноплевым, мы с ним обменялись тремя письмами, копии этих писем я готов переслать на твою электронную почту. Но дело в том, что, когда я получил от Кирилла последнее письмо, которым он предлагал отложить наш инвестиционный эксперимент на более позднее время, то мне позвонил помощника президента Геннадий Вольский. Услышав о том, что завтра я собираюсь полететь в Грецию, чтобы там немного отдохнуть, то он приехал ко мне на квартиру, и мы с ним проговорили всю ночь напролет!

– И о чем же, если не секрет?

– Да, о многом, Руслан! О российском криминальном сообществе, о нашем совместном проекте и о тебе разумеется! Только он почему-то временами называл тебя Марком, а затем почему-то снова пользовался твоим именем Руслан. Словом, путался он сильно, когда заговаривал о тебе, тогда с ним происходила самая настоящая чертовщина. Путался в датах, время от времени повторялся, по-разному отвечал на одни и те же вопросы. Иногда мне казалось, что еще немного и этот здоровый сорокалетний мужчина вот-вот сойдет с ума. Уже под утро Геннадий Вольский вспомнил о проекте, он показал мне письмо-предложение, подписанное каким-то Никольским. В этом письме предлагалось в пятилетний срок восстановить работу авиационной промышленности Российской Федерации. Я трижды перечитал это письмо, но так и не понял всей сути предложения. Этот же Никольский писал, что он готов заняться набором рабочей силы и организовать ее профессиональное обучение.

– Реваз, ты можешь пропустить эту часть нашего разговора, я хорошо знаю содержание письма Николая Николаевича Никольского, направленное им в российское правительство. Меня интересует только их реакция на его предложение, когда мы получим официальный ответ?

– Первая реакция была резко отрицательной.
– Начал отвечать старик Мовсаров, - Был подготовлен соответствующий ответ, вернее, это была бюрократическая отписка, с которой председатель правительства зашел к президенту для того, чтобы его проинформировать об этом проекте, в рамках которого частный сектор страны готов вложить громадные деньги в развитие авиационной промышленности России. Более полутора десятка лет прошло с момента развала Советского Союза, много миллионеров и даже миллиардеров появилось в России, но мало кто из них сегодня владеет действительно большим предприятием, где работали бы тысячи и тысячи человек. Во время разговора президент поинтересовался:

– Вы говорите, что это письмо подписано Николаем Никольским! Не тот ли этот Никольский, кто был главным конструктором истребителя МИГ129?

Председатель правительства быстро и утвердительно кивнул головой, мысленно поблагодарив своего помощника, который, когда он покидал свой кабинет, успел ему вовремя подсунуть в руки справку-информацию, в которой говорилось о том, кем же на деле является Никольский, чем он занимался во время СССР. Тогда Президент поднялся из-за своего стола, отошел к окну и, слегка отведя гардину в сторону, чтобы через стекло рамы полюбоваться заходящим октябрьским солнцем.