— Если ты считаешь, что твои вопросы заставят меня забыть, что я спросил, почему ты не можешь отправиться в город, то ты ошибаешься.

То, что Эви пожала плечами, само за себя сказало, что она пыталась так сделать.

— По профессии я разработчик программного обеспечения. Я зарабатываю неплохие деньги. Их достаточно, чтобы обеспечить себя и брата.

— Тогда в чем проблема?

— Я была вынуждена оставить работу. Сбережения быстро закончились. Если я буду и дальше их тратить, оставшихся денег едва хватит, чтобы заплатить за обучение Брайана за следующий год.

— Отправь его в другую школу.

Эви сдула локон, который свисал прямо над глазами, и уселась в угол дивана.

— Я бы так и сделала, если бы все было так просто. Брайан с рождения немой. Когда я получила опеку над ним, мы не могли нормально общаться. Ему было три года, он еще не умел писать. Мне быстро пришлось выучить язык жестов.

— Что случилось с его матерью?

— Она умерла. Мама бросила моего отца и меня, когда я была маленькой. Я не слышала о ней ничего, пока после ее смерти не получила письмо от адвокатов, в котором она просила меня вырастить Брайана. Не об этом ты мечтаешь в 18 лет.

— Но ты сделала это, — сказал он тихо.

Эви усмехнулась, вспомнив тот роковой день.

— Я не собиралась. Я пошла к адвокатам, чтобы сообщить им об этом, и увидела там Брайана. Мы оба были сиротами. Как я могла переложить свой долг на кого-то другого? Так что, я взяла Брайана на руки и принесла домой.

— А сейчас? — подталкивал он.

— Сейчас Брайан нашел школу, в которой ему комфортно. Там есть и другие немые ребята, но большинство из них дети с разной степени ограниченными возможностями. Я не смогу сказать ему, что он больше туда не вернется, — она посмотрела вниз на вино. Ее сердце сжималось от решения, которое ей предстоит принять.

Если с ней что-то случится, она не знает, куда Брайан пойдет или кто о нем позаботится. Ее сбережений было не достаточно, чтобы покрыть остальную часть его обучения. Как она может поступить так с ним?

— Твою машину отбуксировали в Авимор.

Она вздернула голову и посмотрела на него.

— Власти разыскивают меня?

— Да. Возможно, ты должна сообщить им, что тебя забрал друг.

Эви отложила стаканчик с вином и потянулась за ноутбуком. Через несколько минут она отправило письмо на электронную почту полиции Авимора.

— Надеюсь, этого будет достаточно для них, чтобы они перестали искать меня.

— Я удостоверюсь в этом.

— Спасибо, Малкольм.

Его грудь поднялась, когда он сделал глубокий вдох. Он носил рубашку зеленого цвета, которая была немного мала ему и повидала уже не одну стирку.

Как будто заметив ее критичный взгляд, мужчина пожал плечами.

— Я... позаимствовал... эту рубашку.

Заминка означала, что он не позаимствовал, а украл эту рубашку. Она не смогла сдержать улыбку.

— В следующий раз, когда ты... позаимствуешь... рубашку, проверь размер.

— Проверю, — он посмотрел вниз, прежде чем сказал: — Ты хотела узнать остальную часть истории. Будет лучше, если ты ее не узнаешь.

— Почему?

— Иногда лучше не знать, что скрывается в темноте.

Дрожь пробежала по ее телу. Казалось, это была вина Малкольма, а может быть и горы.

— Знание — это сила. Я предпочла бы обладать информацией.

— Люди, которые носят в себе богов, называются Воители.

— Почему воины?

— Нет. Воители, — поправил он.

— Хорошо. Воители. Почему?

— Они становятся бессмертными, Друид. Они могут использовать всю силу бога, заключенного в них. Также у них увеличивается скорость и обостряются чувства.

Он явно что-то недоговаривает ей.

— И?

— Они... меняются. Каждый бог имеет свой цвет. Цвет кожи Воителей меняется, когда они призывают своих богов. К тому же у Воителей есть когти и клыки.

Она кивала, пока он говорил. Все, о чем она могла думать, это радуга цветов и мужчины с когтями и клыками, как у вампиров.

— Это если они способны контролировать своего бога, — сказал Малкольм.

— Что? Что ты имеешь ввиду?

— Не каждый Воитель способен контролировать своего бога. Иногда боги берут вверх. Они — зло, Друид. Как ты думаешь, что случается с Воителями в таком случае?

— Они становятся злом, — сказала она тихим голосом.

— Да.

— А что насчет тех Воителей, кто контролирует богов?