–  Здравствуйте! Я бы хотела записаться к психологу. Сегодня!

–  Девушка, - оператор была очень вежлива и терпелива.
–  К сожалению, свободное время будет только на следующей неделе... в пятницу. Стоимость сеанса - тысяча рублей... В нашем центре...

Я перебила ее отвратительно вкрадчивый тон откровенным враньем:

–  Я хочу покончить жизнь самоубийством! Сегодня! Купила веревку и мыло, ищу стремянку.

У нее даже голос не изменился, но через пятнадцать минут диалога с ней, а потом и с самим психологом, мне удалось "освободить" место для сегодняшнего сеанса. Стоимость, правда, выросла в два раза. У меня были эти деньги, ну а потом придется ехать к родителям, чтобы выпросить еще.

В троллейбусе Сергей ехал на соседнем месте, обиженно поджав губы. Ну хоть трындеть перестал.

У меня отобрали кровно выпрошенные у мамы две тысячи, вежливо протолкнули в затемненный кабинет и усадили в кресло. Моим психологом оказался приятный на вид мужчина лет сорока. Ему даже спрашивать меня ни о чем не пришлось - я сразу же честно выложила ему историю о том, как на моих глазах погиб парень, как я взяла его телефон, а теперь не могу выгнать его самого из собственной квартиры. К окончанию этого недолгого триллера психолог изменился в лице, заметно сосредоточился и сел ближе. Он начал спрашивать только тогда, когда я сама замолчала.

–  Маша, я очень надеюсь, что вы меня не разыгрываете...

Я уверенно покачала головой, наблюдая за тем, как Сережа вытанцовывает на огромном письменном столе, напевая: "Чунга-чанга - синий небосво-од! Чунга-чанга - лето круглый го-од!" и довольно качественно вращая бедрами.

–  Маша, - психолог был задумчив.
–  Если все так, как вы говорите, то я сначала обязан задать вам некоторые вопросы... и, возможно, они могут обидеть вас, но, пожалуйста, будьте со мной честны...

–  Чунга-чанга - весело живе-е-ем!
–  Сережа размахнулся ногой и пнул лежавшую на краю книгу. Та слетела вниз и плюхнулась на пол, раскрывшись.

Психолог не договорил фразу про наркотики и обернулся на звук. Спокойно встал, поднял книгу и положил на место. А мне все стало понятно - книга упала не сама по себе, как решил доктор, ее скинул призрак. А это значит, что, как минимум, этот конкретный призрак точно существует! Его не видят, не слышат, но упавшая книга - это очевидный факт, и психолог своими действиями это признал.

–  Простите, я вас разыграла, - совсем глупо сказала я, поднялась с почти лежачего положения и направилась к выходу.

В итоге, весь мой сеанс психотерапии длился тринадцать минут. И естественно, некоторые промолчать на этот счет не могли:

–  Две штуки! Целых две штуки настоящих человеческих рублей, чтобы полежать в кожаном креслице! Как отдохнула, королевна? За две-то штуки. Это ж какой веночек можно было на мою могилку забабахать!

Я была чертовски зла - на него, на себя, на расценки в психологических центрах - да этот еще оказался самым дешевым среди объявлений! Едва войдя в квартиру, схватила телефон Севостьянова, отправилась на помойку и зашвырнула его в дальний бак. Но по пришествии обнаружила всю ту же рожу, развалившуюся на моем диване. Игнорируя вертящийся в его руке телефон, пошла в свою комнату - буду заниматься! В понедельник тест по сопромату - единственному предмету, который мне дается очень непросто. Если буду готовиться до самого понедельника, то непременно в этот раз сдам хорошо. Или хотя бы сдам.

Полтергейст мой признаков жизнедеятельности не подавал. Через пару часов я решила перекусить, но его в квартире не обнаружила. А сопромат к вечеру у меня уже в печенках сидел, поэтому вознамерилась отдохнуть и посмотреть телевизор.

Он появился из стены - непривычно задумчивый, озирающийся назад.

–  Маш, - начал так, будто мы попрощались близкими друзьями.
–  Слушай, бабулька с пятого с утра с постели не встает. Дышит как-то тяжело, стонет...

–  Похоже, что падающие табуретки ее доконали, - высказала я свою версию.
–  Или чего еще ты там ей устраивал?

Сережа невесомо плюхнулся рядом - он теперь уже выглядел настолько плотным, что его физическое присутствие невозможно было игнорировать.

–  Сходи, посмотри, а, - он глянул на меня и даже изобразил умоляющую мину.
–  Если помрет, то, вроде как, из-за меня, что ли? У нее таблетки на кухне, а она не вставала... даже чтоб воды попить.