— Быстро на борт!

Смирнов обрадовался.

Работать — это не умирать.

Одну за другой закидывал коробки (тяжёлые, кстати) на нагревшуюся металлическую палубу, для спокойствия духа считал заклёпки в борту. На пальцах одной левой руки вряд ли можно показать такое большое число (да и руки заняты), но в уме пересчитывал свободно. Умным, несуетливым стал, как Pedestrians, гриб-пешеход. Думал, втолкну на борт последнюю коробку, тут бывший чемпион и пальнёт в меня.

Но чемпион только спросил:

— Чем болел в детстве?

— Ну, поносом больше.

— Что? И сейчас схватывает?

— И сейчас. Только я терплю.

Бывший чемпион недоверчиво сплюнул, посчитал, наверное, что Смирнов вот-вот не вытерпит. Дотащит до катера громоздкое тело потомка шаманов и не вытерпит. Билось, билось в голове Смирнова, будто огонёк маячка прыгал: вот сейчас пальнёт в меня чемпион. Бежать надо, бежать. Крикну: «Вон он, ваш ящик!» — и побегу. Все кинутся к ящику, а я со всех ног — в лес, будто правда терпеть больше не могу. Без летающего в воздухе перепончатокрылого уследить за убегающим между сосен одиноким больным человеком сложно. Спрячусь в тихой бухточке, на берегу которой тихая девственница покоится.

— А ну встань!

Смирнов обречённо выпрямился.

— Ты не сусликом встань, ты прямо встань!

Смирнов выпрямился ещё более обречённо.

— Теперь повернись. Ага, вот так. В профиль, в профиль твою мать. — бывший чемпион не жалел, подпускал матерные словечки. — Теперь-то уж точно вижу, Валька Филимонов ты.

И спросил:

— Зачем пугал Цезия?

Смирнов на всякий случай промолчал.

Честно говоря, не пугал он человека из рода шаманов.

Хотя кто его знает? Голова так болела, что всякое быть могло.

Рыжебородый Цезий и на песке лежал так неправильно, что Смирнова вдруг пронзила совсем невыносимая догадка: этот хитрый потомок шаманов вовсе и не на песке перед ним лежит, а лежит в каком-то совсем другом времени! Вспомни, вспомни, Смирнов, чем занимался академик Будкер? Проблемами времени! Вот именно. Фундаментальными. И говорят, многого добился. И лежит теперь потомок шаманов во вчерашнем дне, а может в завтрашнем. А в ящике под пробирками припрятаны золотые монеты с моим профилем и молодые улитки krknpk. Вот они — вечные тайны! Остров Хреновый — странное место. Тут грибы бегают, отроковица-девственница лежит, всё течет, всё изменяется. Тут неведомое может обнажиться. Бывший чемпион — не дурак, он, наверное, знает подходы к министру обороны. Купят у бывшего чемпиона улиток krknpk (тайно, конечно) и начнут бросать со спутников в болота Флориды. Плодитесь и размножайтесь!

Смирнов ещё раз глянул на распростёртого Цезия.

Всем своим уставшим сердцем, всей своей испуганной душой, всем телом озябшим чувствовал, как тепло и нежно распространяется над островом солнечное тепло — как из будущего. Вдруг правда из будущего?

— Вот я тебя! — вдруг выругался Цезий.

Никто этого не ожидал, но очнулся, очнулся потомок шаманов!

Бывший чемпион тоже облегчённо выругался. Все видели, что глаза Цезия, контуженные непониманием, тихо светятся. Только что отсутствовал, провалился в другое время, труп свой оставил, но всё же решил вернуться. И Федосеич, конечно, обрадовался, как немой, радостно замычал из иллюминатора, невнятными звуками приветствуя возвращение друга.

И тогда Смирнов бросился в лес.

Не впервые бежал, знал дорогу, аж воздух звенел.

Сухие сучья под ногами щёлкали, как выстрелы. Лейтенант подпрыгивал резво, вскрикивал. С колотящимся сердцем выскочил на берег глухой бухточки, только там, роняя слюну, как собака, постанывая, прихрюкивая, сел на песок. Сейчас набегут, повалят в песок несчастного Вальку Филимонова! Слова не дадут сказать. Но за редкими тонкими соснами мощно рыкнул движок, и минут через пять, заваливаясь на правый борт, стальной катер стремительно скользнул в чудесную солнечную даль. Мелькнула в круглом иллюминаторе счастливая морда Федосеича, а на хорошо прогревшейся стальной палубе контуженый Цезий что-то жадно глотал из фляжки.

Приведя в порядок дыхание, Смирнов вернулся к руинам. Истоптанный песок, забытая сумка с минералкой, пакеты с закусью. Смирнов жадно впился в копчёную колбасу. Жевал, урча. Радовался, что нет никакого алкоголя. Смотрел на отражение в воде: ох, опустился. Насытившись, присел на корягу, опустил руку в прохладную воду. Мелкие рыбки тотчас, толпясь, стали дёргать волоски.

Спросил:

«Вот куда я попал?»

Рыбки ничего не ответили.

«Что вы можете о человеке знать?»

И на этот раз рыбки ничего не ответили.

«Кругом сплошные бандиты. Ни одного человека».

На этот раз донеслось: «А бандиты — разве не люди?»

Что отвечать таким дурам? Может, и люди. Но не такие, как мы.

Люди вообще разные. Будто правда живут сразу в разных временах.

Как-то Смирнов получил электронное письмо. На своё имя, но на адрес Управления.

«Посылаю бес согласия. — Видно было, что для писавшего русский язык не являлся родным. — Немного опасаться иметь прибыльный бизнес. Иметь искренне интерес поделиться с Вами. Учитывая факт получил Вашу ссылку в моем поиске для тех кто подходит под бизнес-предложение».