«Как бы то ни было, его и Гарри одних я за крестражами не пущу, — думала Гермиона. — И плевать, какие между нами отношения».

Глупая ревность Рона к Краму, совершенно безосновательная, выбивала Гермиону из колеи. Вчера она получила от него письмо, и Рон, ставший свидетелем этого события, предельно ясно высказал Гермионе всё, что думал о её отношениях с болгарским ловцом. В ответ Гермиона, едва сдерживая злые слёзы, заявила, что ему до Крама как до луны пешком, чем только усугубила ситуацию.

При воспоминании об унизительном разговоре Гермиона стиснула зубы и сделала вид, что увлечена чтением. Незачем окружающим знать о её размолвке с Роном. Что уж тут, если даже о его романе с Лавандой никому из присутствующих, за исключением Джинни и Гермионы, неизвестно.

Над головами послышалось хлопанье крыльев, перед Роном плавно спикировала большая сипуха с идиотской розовой ленточкой на шее. Письмо от Лаванды Браун. Гермиона машинально перегнулась через спины милующихся жениха и невесты и увидела, как Рон с довольным видом отвязывает послание от лапки совы, весело щелкавшей клювом.

— Кто это пишет малышу Ронни? — поинтересовался Джордж, с любопытством глядя на младшего братца. — Такие милые записочки… Я даже отсюда чувствую запах чьих-то духов.

— Не твоё дело, — буркнул Рон.

— Какие мы грубые, — осуждающе покачал головой Фред. — Завёл себе подружку?

— Если тебя это так волнует, то да. — Рон демонстративно развернул письмо и принялся увлечённо вчитываться в его содержание.

— Смотри, как бы Гермиона тебя не побила за твоих «подружек», — весело хмыкнул Джордж, подталкивая Фреда локтём в бок.

Головы всех присутствующих, как по команде, повернулись к Гермионе. Смутившись, девушка выронила из рук книгу, вскочила с места и убежала прежде, чем кто-либо успел её окликнуть. Щеки её пылали предательским румянцем, глаза застилали обжигающие слёзы.

— Этого и следовало ожидать, — шептала себе под нос Гермиона, ворвавшись через заднюю дверь на маленькую тесную кухоньку. — Куда мне до Лаванды? До этой гриффиндорской…

На пол полетел глиняный горшок, рассыпавшись грудой черепков. Гермиона прижалась спиной к двери, смаргивая слёзы, оставлявшие на щеках горячие дорожки. Внутри всё клокотало от обиды, от горечи, от страха. Гермиона не знала, как побороть свои чувства. Она понимала, что Рон — это Рон, подчас грубоватый и жестокий, но, в общем-то, не злой, и его никак не исправить. И всё равно было обидно.

— Гермиона, впусти нас, — послышался за дверью чей-то голос.

Девушка отстранилась от двери и наклонилась к рассыпанным на полу глиняным черепкам. Дрожащими пальцами она собирала осколки, старательно не глядя на вошедших, коими оказались близнецы Уизли.

— Где твоя палочка, Грейнджер? — поинтересовался Джордж, заглядывая через плечо Гермионы. — Ты можешь порезаться.

— Репаро! — прошептал Фред, и черепки, вырвавшись из рук девушки, сложились обратно в горшок, который Джордж, перехватив у брата, поставил обратно на подоконник. – Что случилось?

Оба брата присели на корточки перед Гермионой, не решавшейся поднять на них взгляд и вместо этого сосредоточенно изучавшей древесные узоры вытертых половиц. Джордж потрепал взъерошенную макушку девушки, и Гермиона глухо пробормотала:

— Неужели я хуже Лаванды?

Фреду показалось, что он ослышался. Джордж недоумённо на него посмотрел, явно не понимая, в чем дело. Обычно они, конечно, жизнью Гермионы Грейнджер не интересовались, но сегодня у неё был уж больно жалкий вид. Нечасто можно увидеть суровую старосту, всегда державшую чувства и эмоции под контролем, беззащитной и слабой.

— Что-что? — хором переспросили братья.

Гермиона подняла на них полные слёз глаза и чётко повторила пересохшими губами:

— Неужели я хуже Лаванды?

Не дожидаясь ответа, она вскочила и принялась мерить шагами тесную кухоньку. Ей было стыдно от того, что близнецы увидели её слёзы, но в то же время ею владел гнев. Гнев, который срочно необходимо выплеснуть, иначе он сожжёт всё внутри. Не находя иного способа вырваться, он полился из Гермионы отрывистыми фразами:

— Я, конечно, не идеал девушки. Я слишком умна для Рона Уизли, но это не мои проблемы! И, раз он сейчас с Лавандой, значит, я надоела ему. Кому бы не надоела заучка Грейнджер, да? Да? — взвизгнула Гермиона, уставившись на близнецов. — Вы все, все такие. Только Виктор… — она всхлипнула и позорно шмыгнула носом. — Только он разглядел меня, а вы все только и могли, что высмеивать меня и не замечать, особенно Рон! Вы… вы…

Гермиона замолчала, заметив, что Фред и Джордж медленно двинулись к ней. Девушка принялась пятиться, но наткнулась спиной на запертую дверь в коридор. В очередной раз опустив глаза, Гермиона замолчала, прикусив губу до крови. Она и так выболтала больше, чем следовало знать близнецам. И с чего бы это такое внимание к её скромной персоне? Неужели им стало жаль её из-за случившегося за ужином? Неужели они поняли произошедшее и посчитали своим долгом её утешить? Если так, то ей не нужна жалость и притворное внимание!