— К тому, что там — он снова указал пальцем вверх — не все согласны с положением вещей. Многие недовольны экспериментом. Но сами мы сделать ничего не можем.

— Экс… Чего?

— Потом поймешь. Запомни, если ты докажешь, что достоин бросить вызов Небесам, мы станем рядом с тобой.

И исчез. Сказал и испарился, будто его и не было.

Сати вскочил, открыв глаза. Как это он лихо уснул! Сон? Это был всего лишь сон? Или же не «всего лишь»?

Вождь Сатанаил открыл глаза. Ученики стояли и с тревогой смотрели на него.

— Мы победим. Потом создадим Империю. Государство, в котором будут равны все люди всех народов. А затем мы бросим вызов Небу. Богам. Клянусь памятью Тахры, я сделаю это! А будете ли вы со мной в этот момент — решать вам.

Он развернулся и пошел вниз. Глаза его горели ярким бело-голубым светом.

* * *

— Да, задал ты сегодня перцу! Весь город гудит, только о тебе все разговоры!

— Почему они напали, если не хотели убивать?

— Им приказали тебя встретить и доставить. Ты ушел из под носа, да еще так профессионально петлял по метро!

Я зарделся. На самом деле чувствовал себя дилетантом, и похвала опытного чекиста грела душу.

— В операции по твоей поимке в метро участвовало пятьдесят два человека. Мы перекрыли все станции переходов, только поэтому ты не ушел. Для этого сняли почти все патрули в пределах третьего кольца, мобилизовали всех наших, просто находящихся в этой зоне, проживающих и отдыхающих. Сам понимаешь, ребятки перенервничали и разозлились. — Отец Михаил захохотал. — Вот и решили брать тебя, без всяких дискуссий, где придется. А ты вон что вымочил! Надо ж так, цифровой канал связи перехватить одним прикосновением!

— Он был магический. Обычный я бы не увидел. Но почему они напали на меня там, в том дворе?

Старик прекратил смеяться.

— Расскажи-ка, братец, какие у тебя взаимоотношения с высшими силами? Как в руке одновременно могли оказаться два клинка из энергетических противоэлементов?

Я помялся, но все же решил, что старик заслуживает доверия. В конце-концов, он рассказал мне, хоть и вкратце, всю историю их колдовской организации. Наверное, тайну за семью печатями. Просто так, для ознакомления. Да и Настя верит ему, а она все больше мне нравилась, и я почему-то доверял ее чутью.

Собравшись с духом, я начал свой рассказ. Говорил долго, не спеша, не утаил ничего. И об Эльвире с Консуэлой, и той злополучной розетке, и о Вике, и обо всем, что произошло со мной в эти безумные несколько дней. Старик еще раз заказал для меня еды (После того боя что-то случилось с моим организмом. Слишком много калорий потерял и теперь постоянно хотелось есть). Слушал молча, иногда перебивал, уточняя детали. Наконец, когда я закончил, долго помолчав, ответил:

— Там, во дворе, тебя приняли за продавшегося. Чернокнижника. Того, кто продал душу дьяволу. У такого человека нет ангела, он ему не нужен. И демон, сидящий внутри, способен делать жуткие мерзости, поскольку сам его носитель находится здесь, в Реале. Это ходячие бомбы. Поэтому, увидев твой клинок, меч демона, они испугались и напали. То, что ты подчинил себе тот меч, меня пугает. Это значит, что ты изначально близок темной стороне и с легкостью пойдешь по их пути. Но еще больше меня пугает, что ты подчинил и светлый клинок. Это означает то же самое, но уже для светлой стороны. — Его лицо нахмурилось.

— Я не знаю кто ты, раз тебе такое удается. Но ты можешь выбрать любой путь и достичь его вершины. Думаю, когда ты сделаешь Выбор, мир содрогнется.

— Но я не хочу его делать! Мне не импонируют ни свет, ни тьма! Ни добро, ни зло! Я просто хочу жить и все!

Старик опять задумался.

— Да, странно все это. Великое счастье, что я успел. А может быть, величайшая трагедия. Если бы не пробки, приехал бы раньше. Даже колдуны в наше время ничего не могут с ними поделать, треклятыми! Но хорошо, хоть так. Значит, говоришь, собрался умирать, но никого не убивать?

Я кивнул.

— Ты бы умер. Ты сделал выбор. На тот момент это был именно Выбор. Сейчас, конечно, уже нет. Так что для тебя хорошо, что я успел. Но вот для мира…

Он опять долго молчал. Внимательно смотрел на меня, прямо в глаза, протыкая насквозь.

— Михаил, слушай внимательно, это важно. Я неспроста рассказал тебе про орден. Дело в том, что кое-кто вновь забыл уроки истории и хочет повторить чужие ошибки. Я мешал им столько, сколько мог, но чувствую, что достал этих людей слишком сильно.

— Я…

— Молчи, не перебивай. Тебя не хотели убирать. Но после того, как ты на глазах у всех играл с первоэлементами, причем обоими сразу, думаю, они передумают. Может ты и не продавшийся, но ты показал, что играючи управляешься с инферно, ведешь тесную дружбу с демонами. Это слишком опасно и само по себе повод тебя уничтожить. Меня тоже уберут. Возможно, скорее, чем я думаю. Навесят ярлык, дескать, помогаю воплощению темных сил.

— Я не хотел… — снова начал оправдываться я.

— Я сказал, не перебивай! Когда я вез тебя, все решил. Рано или поздно они все равно это сделают. Ты лишь та соломинка, которая переломила хребет верблюда. Но я должен перед этим многое тебе сказать. Такого, чтоб ты не наломал дров.