– Они партнеры, – сказал Джуди вполголоса, словно пытаясь умерить чудовищность своих подозрений. – Толстоу и Тор партнеры. – Он вскочил на ноги. – Розали в ужасной опасности. Она улетела всего пару часов назад, может быть, еще не слишком поздно. Вы можете позвонить кому-нибудь, у кого есть вертолет? Может быть, какому-нибудь коллеге Розали? Нужен надежный человек.

Рут подошла к комоду и, открыв хлебницу, достала крошечную рацию.

– Бывший отряд Розали вернулся в горы Патри. У них новый командир. Мы с Шоном знаем его много лет. Он хороший боец и предан Розали, хотя она его никогда не любила. Бедняга сильно изуродован, поэтому с ним бывает нелегко.

Джуди заподозрил самое худшее.

– А этого парня… случайно, не Сондерс зовут?

Розали, по всей видимости, заснула, потому что, внезапно открыв глаза, она увидела, что рядом с ней стоит Юрген Тор, нежно перебирая пальцами ее волосы. Он был по-прежнему совершенно голый, и было понятно, что он рад ее видеть. Розали сидела на стуле, опустив голову на скрещенные на столе руки. И первое, что она увидела, открыв глаза, была знаменитая эрекция Юргена.

– Рада за тебя, Юрген. Будь у меня медаль, я бы его наградила, а теперь спрячь это. Я должна сообщить тебе что-то совершенно невероятное.

– Детка, я не хочу разговаривать, понятно? – ответил Юрген все еще немного сбивчиво после сна, выпивки и наркотиков. – Я хочу заняться любовью.

– Юрген, это безобразие зашло слишком далеко, – твердо сказала Розали. – Я должна поговорить с тобой о Пластике Толстоу.

Юрген Тор взглянул на нее, и его взгляд немного прояснился. Он поднял валявшийся на полу халат и набросил его на плечи. Молча приготовил себе чашку кофе и немного пришел в себя.

– Ну, что там с Пластиком Толстоу? – наконец спросил он. – Я надеюсь, ты не собираешься снова обсуждать херню с финансированием? Если тебе не нравится слышать ответы, не стоит задавать вопросы. Мы это уже обсудили, верно? Это тайна, которую мы никогда не сможем никому рассказать, и добавить тут нечего.

– Я хочу поговорить не о финансировании, Юрген. Все гораздо, гораздо отвратительнее. Поверь мне, прагматизм Толстоу зашел куда дальше финансирования «зеленых». Этот человек сделает все, в буквальном смысле все, что угодно, лишь бы продавать клаустросферы.

– И что ты хочешь этим сказать? – спросил Юрген.

– Я хочу сказать, Юрген, что Пластик Толстоу ведет свою собственную экологическую войну, и у меня есть доказательства.

Юрген посмотрел на Розали. Она была так молода и мила. Совсем как Скаут. Видимо, теперь в кошмарах его будут преследовать две прекрасные невинные души.

– Звучит невероятно интересно, детка, – сказал Юрген. – Не стоит обсуждать это здесь, сюда может зайти кто угодно. Они дураки, но даже дураки способны рассказывать небылицы. Давай спустимся в мой кабинет.

– В мертвый зверинец? – спросила Розали, вспомнив висящие на стенах звериные головы.

– Да, именно туда. В мертвый зверинец.

И, аккуратно взяв Розали за руку, Юрген Тор вышел с ней из кухни и провел вниз по лестнице на нижний этаж дома, к себе в кабинет, где находились чучела животных, стулья из оленьего рога и люк.

Даже сквозь шум вертолетных лопастей Джуди слышал скрип зубов, доносившийся из мешка на голове Сондерса.

– Мне наплевать, что ты подумаешь, – сказал Сондерс, перестав наконец скрежетать зубами. – Когда я вошел и понял, что должен буду помочь тебе, я едва не пристрелил тебя на месте. Если честно, я не сделал этого только из уважения к бабушке Розали.

Не стоит забывать, что Сондерс был родом из Ливерпуля, а на берегах Мерси существуют определенные законы, один из которых гласит, что нельзя без нужды расстраивать чужих бабушек.

– Это очень мило с твоей стороны, – сказал Джуди, стараясь, чтобы его голос звучал вкрадчиво. Он по-прежнему нервничал в присутствии Сондерса, хотя Сондерс вроде бы поверил в его историю.

– Это просто невероятная теория, Шварц, – сказал Сондерс. – Ты ведь понимаешь, что если это правда, то мир – полное дерьмо? Все на свете бессмысленно, и мы можем просто сдаться, потому что это просто черт знает что такое.

– Наверное, так и есть, – признал Джуди.

– Что ж, надеюсь, ты не ошибся, потому что вертолет принадлежит отряду, и я нарушил правила, взяв его без разрешения.

Джуди показалось, что слова Сондерса звучат несколько странно, но промолчал. Сондерс вообще казался ему странным, и возьмись он сейчас перечислять все его странности, на это ушла бы целая ночь. К тому же Джуди слишком волновался, чтобы поддерживать разговор. Рут понадобилось два часа, чтобы найти Сондерса, и еще полтора часа он добирался до них. Учитывая время вылета Розали, она опережала их уже на шесть часов. Джуди оставалось только надеяться, что она по какой-то причине задержалась или, возможно, передумала рассказывать обо всем Юргену. В противном случае она, скорее всего, уже мертва, а пленка, единственное доказательство против Пластика Толстоу, безвозвратно утрачена. Копии у них не было, запись хранилась на микропленке внутри аппарата, то есть переписать ее было не так уж и просто. Джуди собирался сделать копию у Рут и Шона, пересняв запись на видеокамеру, но, к его изумлению, видеокамеры у Шона и Рут не было. Розали сказала, что сделает копию у Юргена.