– Если бы так! Нам не пришлось бы бежать из родных мест, обладай клан сильной поддержкой. Да, у бабушки много друзей в западных землях, но не меньше врагов. Знаешь, Ступающая Мягко всегда старалась держаться подальше от дел клана, ее редко можно было встретить в родовом поместье. Она путешествовала, ввязывалась в разные авантюры…

– Потому и оказалась главой клана?

– Да, – кивнула девушка, лицо ее приобрело суровое выражение. – Остальные претенденты стали довольными и ленивыми, забыли об осторожности и погибли.

Попрощаться с Диром Ступающей Мягко не удалось: он уехал тем же вечером. Вместе с ним город покинул и Альберт. Прощание у нас вышло скомканное – маг торопился, а значит, торопился и его ученик. Говорить ничего не стали, раньше все друг другу рассказали – вспомнили прошлое, планы обсудили, определились со способами связи. Постояли немного вместе, чувствуя поддержку друг друга, обнялись на прощанье и разошлись. Еще увидимся, если не убьют, мы теперь вроде как бессмертны.

Яркий солнечный день. Маленькое кафе, разместившееся на террасе старинного итальянского замка, принимало разных посетителей. Толстые и крикливые американцы, громко смеющаяся молодежь из Франции, дисциплинированно фотографирующие все подряд кучки японцев. В последнее время появились русские – сначала увешанные золотыми цепями спортивные юноши с «нагрузкой» в виде шикарно накрашенных девиц, затем стала наезжать менее отталкивающая публика.

Двое мужчин, хорошо одетых, со слегка старомодными манерами, на общем фоне не выделялись. А если и выделялись, то в лучшую сторону.

– Простое объяснение зачастую является верным. Сложности хороши в этих современных детективах, а не в реальной жизни. – Человек с короткой бородой отрезал кусочек мяса по-милански, прожевал, зажмурил глаза от удовольствия. – Идеально. Просто идеально. Лучше, чем в любом ресторане.

– Повар хорош, – согласился второй, владелец трости с изящным перламутровым набалдашником, – я даже доверил ему приготовление блюд на торжественном ужине в честь восьмисотлетия ордена. Но мне не нравится ваш тезис о простоте.

– Отчего же? – Нож на мгновение замер над тарелкой.

– Он заставляет делать неприятные выводы.

Собеседники замолчали, тишину нарушали только звуки вилок. С мясом успели покончить и перейти к кофе, наконец бородатый заговорил:

– У вас есть основания сомневаться в лояльности агента?

– Безусловно. Вам ведь известны причины, по которым состоялось наше сотрудничество. – Оба усмехнулись. – Их нельзя назвать серьезным основанием для прочных отношений.

– Но до сей поры получаемые сведения вас устраивали?

– Да. – Чашка отставлена в сторону, человек расслабленно откинулся на спинку стула. – Устраивали. До последнего времени. Хозяин Санкт-Петербурга вернулся подозрительно быстро, и выиграл слишком много.

Первый мужчина прикрыл глаза, сосредоточившись. Предположение собеседника следовало тщательно обдумать, оценить, взвесить. Принять решение.

– Если ветвь поражена гнилью, садовнику следует отсечь ее.

– Мне тоже так кажется. – Тонкая рука протянулась за тростью, владелец которой собрался уходить. – Жаль, придется искать новый канал.

После возвращения Звенислава и устроенной им чистки в рядах городских магов жизнь вошла в тихую колею. Ступающая Мягко и Хитрый Нос спокойно обустраивали новое жилище клана, Чистый Родник следила за делами в принадлежащих кицуне магазинах. Надо признать, она не особо напрягалась, покровительствующие лисицам вампиры быстро пресекали любые инциденты, к тому же наиболее активная часть магов либо укатила в другие страны, либо сидела в подвалах Гильдии охотников. Взамен возросло число оборотней: каждую весну молодняк начинал дурить и уходил из своих стай на поиски приключений.

Оборотни считались совершеннолетними лет с пятидесяти, плюс-минус десять лет. После прохождения ритуала инициации – он незначительно различался в разных стаях – и получив взрослое имя, молодые волки старались вырваться на свободу из-под опеки старейшин, для чего объединялись в группы от шести до двадцати голов под водительством опытного взрослого, обычно самца. Постранствовав лет тридцать-сорок, выжившие возвращались к родным либо присоединялись к чужой стае, тем самым привнося свежую кровь и пронизывая общество оборотней невидимыми, но прочными родственными связями. Немногие, честолюбивые и живучие, со временем сами набирали себе молодняк, становясь вожаками. Хотя случалось, что наемники оседали где-нибудь на ничьей земле, объявляли ее своими владениями и постепенно превращались из мелкой банды грабителей в крупное племя, с чьими интересами нельзя было не считаться. Впрочем, молодые стаи редко превышали по численности сорок голов и в подавляющем большинстве случаев разваливались под гнетом внутренних конфликтов. От вожака требовались недюжинные дипломатические качества, чтобы спаять агрессивных волков, не всегда связанных узами родства, в единое племя со своими традициями. Тем не менее, в тех редких случаях, когда стая все-таки выживала и насчитывала хотя бы два поколения, она яростно защищала собственную территорию и своих членов от посторонней угрозы.