Ферус Олин стоял на необозримых равнинах планеты Кайук и произносил слова, преследовавшие его с тех пор, как он оставил Альдераан.

— Дарт Вейдер — это Энакин Скайуокер.

Оби-вану Кеноби понадобилось несколько дней, чтобы выйти на связь по каналу экстренной связи. Теперь Ферус смотрел на колеблющееся голо-изображение, ожидая реакции Оби-вана. Выражение лица Кеноби оставалось нейтральным.

— Почему ты так думаешь?

Ферус собрался с мыслями для объяснения. С чего начать? Теперь, наконец связавшись с Оби-ваном, он должен был представить смесь фактов, догадок и инстинктов, которые привели к этому озарению.

И в эту секундную паузу его окатило новое озарение.

— Ты знал!

Оби-ван ничего не сказал.

Ферусу захотелось швырнуть комлинк в безбрежное жёлтое небо. Вместо этого он принялся ходить кругами, в прострации пиная камешки на своём пути — наглядный пример совершенно неджедайского поведения.

— Почему ты не сказал мне? — спросил он, наконец успокоившись достаточно, чтобы разговаривать.

— Ферус…

— Ты не думал, что эта информация могла быть мне полезна?

— Я не вижу, чем.

— Не видишь, чем?

— Ферус, — Оби-ван продолжал всё тем же раздражающе спокойным голосом, — подумай. Какая разница, кем он был? От Энакина ничего не осталось. Он умер в тот день, когда перешёл на Тёмную сторону Силы. Лучше тебе было не знать этого. Это знание подвергает тебя опасности. Достаточно было и того, что это знал я.

То, как Оби-ван говорил, заставило Феруса прекратить расхаживать туда-сюда. Боль, которую бывший учитель Энакина чувствовал, говоря это, была очевидной. Несмотря на разделявшие их миллионы километров бескрайнего космоса, Ферус мог почувствовать её. Он остановился и попытался представить, как это — иметь ученика, который отрёкся от твоих учений и обратился на Тёмную сторону.

— Почему он сделал это? — спросил Ферус.

— У меня есть предположения, — тяжело проговорил Оби-ван. — Точно мы не знаем. Я думаю, что Палпатин воздействовал на него довольно долго. Медленно. Ожидая, пока взойдёт то, что он посеял. Так действуют ситхи. А сам Энакин. . — Оби-ван отвернулся, уставившись на бескрайние песчаные равнины Татуина. — Быть таким одарённым, быть Избранным… так бояться потери… — Оби-ван снова взглянул на Феруса. — И иметь такого учителя, как я. В конце концов, между нами были вещи, о которых я даже не подозревал. У меня нет ответа на вопрос, почему он обратился на Тёмную сторону. Я могу только снова и снова задавать этот вопрос себе самому.

Ферус задохнулся.

— Ты что-нибудь ещё от меня скрываешь?

— Есть вещи, которые я не могу обсуждать, — ответил Оби-ван. — Вещи, о которых, возможно, скажу тебе, когда твоя миссия будет закончена. После того, как ты оставишь Империю.

— Я не принадлежу к Империи!

— Ты двойной агент, — резко сказал Оби-ван. — У тебя есть контакты с ситхами. С Императором. Пока ты под его влиянием — ты в опасности.

— Я не под его влиянием! — рявкнул Ферус, усилием воли поборов искушение дотронуться до места под туникой, где был спрятан ситхский голокрон. Этот голокрон ему дал Император. Ферус не трогал его, но чувствовал голокрон в потайном кармане: тяжелеющий днём, обжигающий кожу ночью. По голосвязи сложно было почувствовать эмоции, но Ферусу было очевидно, что Кеноби обеспокоился.

— Ферус, пора уходить, — сказал Оби-ван. — Всё в прошлом. Я чувствую в тебе беспокойство. Оставь Империю. Прилетай на Татуин. Мы встретимся и обсудим, что для тебя лучше.

Мне не нужны твои советы. Посмотри, куда они завели тебя. Голос поднялся из груди и… остановился за зубами. В последнее время этот голос не раз появлялся в Ферусе, и он знал, что голос связан с ситхским голокроном. Он не был уверен, была ли это худшая часть его личности или что-то совершенно чужое, не принадлежащее ему.

Ферус как будто раскололся надвое. У него было острое желание встретиться с Оби-ваном… Пойти, сесть рядом с магистром-джедаем и почувствовать успокоение от его присутствия.

Но что-то дикое в нём относилось к этому выбору с презрением.

Внезапно Ферус понял, что боится Оби-вана. Слишком много чувств нужно было анализировать.

— Я не могу, — сказал он. — Я всё ещё ищу возможных чувствительных к Силе…

— Ты не нашёл никого. Только узнал наиболее вероятных.

— Но их больше.

Оби-ван вздохнул.

— Ферус, джедаи мертвы или прячутся.

— Я пытаюсь помочь тем, кто жив!

— Ты пытаешься вернуть то, что потерял, — мягко сказал Оби-ван. — Тебе лучше знать, что значит пытаться совершить невозможное. Прилетай на Татуин.

— Я хочу сражаться, а не разговаривать. Я хочу остаться и сразить Вейдера и Палпатина.

— Ты думаешь, что Палпатин — Лорд Сидиус — покупается на твою двойную игру?

— Возможно, он подозревает…

— Он знает. Знает точно, что ты делаешь. Единственная причина, по которой ты жив — то, что он знает. У него для тебя есть план. У него огромное терпение. Он плёл интриги годами, чтобы нас уничтожить. Не знаю, почему он с тобой играет — но почти наверняка играет. Таков метод ситхов — стравливать других между собой, раздувать чужую ненависть и амбиции. Поверь, он над тобой работает.