Лишь потом я заметила, что в этих таинственно мерцающих глазах с серой радужкой проступает нескрываемое чувство...СТРАХА. Мертвенная бледность медленно ползла по красивому лицу, превращая его в уродливую искажённую маску. Потому-то маг не шевелился, не опускал капюшон, не пытался поразить меня слепотой - он покорно стоял, опустив руки, и лишь смотрел на меня с бескрайним ужасом и бесконечной ненавистью.

Но вот мы оба пришли в себя - я и мой противник.Оглядевшись, я увидела, что Лары давно уже нет в комнате. Шустрая подруга, воспользовавшись замешательством Чародея, покинула комнату незаметно, оставив меня на растерзание этому помешанному. Я про себя решила, что дорого отдам свою жизнь, и тут Чародей отступил в сторону и молча указал на распахнутую дверь. Я бросилась из комнаты так быстро, как только позволяли мне мои ноги, все еще движущиеся неуклюже и непослушно, как два размокших в воде кома ваты.

***

Закрыв дверь за стремглав убежавшей девчонкой, Чародей нащупал рукой дверной косяк и прислонился к нему; его худощавое тело вздрагивало не хуже, чем у спящей Моры, которую заколотило в жестоком ознобе. Несколько секунд маг отрёшенно наблюдал, как девушка, не просыпаясь, цепко и зябко охватывает себя дрожащими костлявыми руками ( и когда она успела так похудеть?), как по её коже разливается нехороший красноватый оттенок. Неужто нечто инфекционное? Вот это уж совсем плохо, не хватало ему, Чародею, подцепить какую-то заразу и потом вот так же трястись в постели или валиться недвижным бессильным пластом на простыни от подкатившего чувства дурноты. Лучше спросить её сейчас... Но что здесь делает, интересно, эта нахальная Сиара? Неужто она часто заходит сюда проведать больную? А Мора, небось, несмотря на строжайший его запрет рассказывать про события, происходящие в комнате, мелет языком направо и налево."Стой! А если Ирмис узнает? Она и так много куда нос сует, а знать то, что её не касается, ей и вовсе ни к чему".

– Мора!
– шагнув к девушке, Чародей энергично потряс спящую за плечи.
– Говори, что ты рассказывала Саре? Что? Отвечай, ну же! Быстрее, быстрее говори!
– Чародей, не удержавшись, с силой встряхнул Мору и бросил её на кровать. Та от внезапного толчка застонала.

– Нет... нет... нет...
– выдавила она еле внятно из себя сквозь колотящиеся от лихорадки зубы.

Чародей выдохнул с облегчением.

– Отлично... Кстати, чем ты это так заболела?
– спросил он, с подозрением рассматривая больную.
– Мне вот только твоих болячек не хватало.

– Я не больна.

Велимир озадаченно посмотрел на лежащую.

– Вот как? Хорошо, - встретив глазами слабый кивок Моры, он с удовлетворением снял накидку и пошарил рукой, ища на длинном одеянии застёжку.
– Надеюсь, ты сказала правду.

– Да... Только не надо! Не сегодня!
– в отчаянии произнесла Мора, приподнимая голову.
– Пожалуйста!

– Чего??
– Чародей обернулся и, подойдя к постели, сел на её край.
– Успокойся! Все вы хороши реветь. Перестань!
– с нарастающим раздражением проговорил он. Мора приоткрыла рот, чтобы что-то сказать. Маг истолковал этот жест по-своему.
– И не кричи!
– он крепко зажал ей рот, прижав голову Моры к подушке.
– Всё равно не услышит никто!

Вот тут Чародей был неправ: услышать можно было бы вполне, оттого-то он так и боялся, что девушка закричит. Та лежала, разметав волосы по подушке; казалось, она задыхается.

Заметив это, Чародей оставил её и мягче спросил:

– Ну, говори, что хотела.

В глазах Моры зажёгся огонёк ужаса, точно она боялась сообщить Чародею свою новость. За этим последовали новые подавленные всхлипывания. Велимир поморщился.

– Я... это ... я... беременна, - слабо прошептала Мора одними губами. Она была бледна и лежала неподвижно, в её лице читалась покорность судьбе и страх за свою участь.

– Что? ...
– Велимир порывисто поднялся с кровати.

– Ты меня что, убьёшь?
– Мора подняла на мага глаза и замолчала в ожидании ответа.

"А что с тобой ещё делать? На что ты годишься? Да Ирмис меня четвертует! О Единорог, как не вовремя ... Ладно, хорошо: если больная девчонка скончается, вряд ли меня заподозрят; главное - половчее всё это устроить".

– Нет!
– догадавшаяся по молчанию Чародея о его намерениях Мора вскочила и сделала рывок в сторону двери - босиком и в ночной рубашке. Магу не составило труда задержать её и отбросить на кровать обратно. За этот короткий миг он, по счастью для Моры, сумел передумать.

– Не кричи! Тихо! Тихо! Успокойся ты наконец. Сколько же нервов с вами со всеми, - прошипел Чародей.
– Никого я не буду убивать. Я не чудовище в конце-то концов. Живи и рожай, я не против. Твой ребёнок мне пригодится.

– На что пригодится?
– Мора в испуге прижала ладони к животу, словно пытаясь закрыть едва начавшую отсчет своих дней жизнь в ней от мага.

– Как зачем? А вот зачем, - усмехнулся Чародей.
– Первенец мага всегда рождается магом, и этого не изменить. Посмотри на меня. Я непобедим. Я владею силой и знанием. Разве ты не хочешь, чтобы твой ребёнок стал таким же? Сама его счастья лишишь, глупая! Верь мне: я обучу его, и он далеко пойдёт.

Мора, присев на кровать, слушала его.

– В общем, - нахмурив лоб, подвёл итог Чародей, - с этого дня я тебя не трогаю. Договорились? Радуйся. Можешь просить у меня, что сама пожелаешь, уход я обеспечу покамест ... и как все это скрыть от Ирмис, тоже подумаю. Не волнуйся. Не переутомляйся, больше лежи. Уразумела? В моих интересах, чтобы дитя родилось здоровым... Ты хочешь что-то сказать?

– Да, - девушка закашлялась, - ты обещал, что выполнишь всё, что я захочу? Не приходи ... не приходи сюда больше, пока он не родится.
– Мора провела рукой по животу.
– Пожалуйста.