– Бэкк, что с тобой? Бэкк!

Девушка лежала с закрытыми глазами, не реагируя на сотрясание Бэна. Укутав девушку простынёй, он взял её на руки и понёс вниз к машине. Люди оборачивались на них, но Бэну было всё равно, ему нужно как можно быстрее добраться до больницы.

– Что случилось? – Майкл прибежал на крик.

– Я не знаю. Она отключилась и не приходит в себя.

– Может лучше вызвать скорую?

– Нет времени на скорую. Я отвезу её сам.

– Я с тобой.

– Нет, пап, дождись маму.

Бэн уложил бесчувственную Бэкк на пассажирское сидение и помчался в больницу, где его встретили два санитара и положили девушку на каталку. У Бэна спрашивали номер её страховки или какие-нибудь документы, но он ничего не знал кроме того, что ее имя Ребекка О’Конал и она из Блумингтона. Полноватая афроамериканка, женщина-регистратор вбила данные со слов Бенджамина в компьютер и удивлённо подняла брови. Она распечатала какую-то бумажку и отдала её молоденькой медсестре, чтобы та отнесла документ врачу.

– Мистер Вотерс, кем вы приходитесь пациентке?

Бэн хотел сказать, что она для него больше чем девушка, больше чем невеста, больше чем жизнь. Но здравый смысл велел сказать иное:

– Я капитан полиции штата Мичиган, - Бэн показал значок полиции, - Мисс О’Конал находится под моим наблюдением. Я должен знать, что с ней происходит.

– Под наблюдением значит. В одной простыне, - женщина ухмыльнулась и продолжила, - Пожалуйста, пройдите в зал ожиданий, как только станет что-то известно, вам сообщат.

Томительные часы ожидания длились, как вечность. Минуты казались часами, часы сутками. Несколько человек сидели в зале: кого-то утешали и подбадривали близкие, кто-то спал, прислонившись к стене, кто-то ходил вдоль зала, Бэн сидел на металлическом стуле и ждал новостей.

Наконец вышел врач, мужчина средних лет в очках, с измученным видом и папками в руках. Сначала он подошел к плачущей женщине, что-то сказал и ободряюще похлопал по её плечу. Женщина вытерла слёзы, улыбнулась и начала креститься, благодаря Господа Бога. Затем доктор подошел к Бэну:

– Добрый день, я доктор Грин. Скажите, у мисс О’Конал есть родственники, которые могли бы приехать?

– У нее есть только я. Доктор, что с ней?

– Тогда вы должно быть в курсе её заболевания?

– Какого заболевания? Я не понимаю, о чем вы. Что с Бэкк?

– У неё саркома шейного отдела.

– Саркома? Что это?

– Мистер Вотерс, у девушки прогрессирующая злокачественная опухоль. К сожалению, мы не в силах ей помочь. Она четыре года наблюдалась в штате Индиана. У нее нарушена циркуляция ликвора, я не понимаю, как она вообще ходила не падая.

– Пожалуйста, говорите со мной доступным языком.

– На сегодняшний день мы сделали ей прокол в области спины, чтобы снизить давление и откачали лишнюю жидкость. Эту процедуру ей проводили уже не раз. Но это больше для облегчения состояния пациента, что никак не влияет на саму опухоль.

– У Ребекки рак? – Бэн не верил своим ушам.

– Да, капитан. У неё рак. И прогноз весьма неутешителен. Метастазы задели важные органы: мозг и сердце.

– Я могу её видеть?

– Сейчас она в сознании, но очень слаба.

– Я должен её увидеть, док.

Доктор Грин вздохнул с сожалением:

– Пройдите за мной.

Лучи сентябрьского солнца заливали палату. Бэкк лежала в маске и кучей трубок, торчащих из катетера на её руке в окружении странных аппаратов. Под глазами залегли красные круги. Её бледная кожа казалась совсем белой. Бэн присел на краешек кровати и взял её за холодную руку, на пальце которой был надет зажим для измерения пульса.

– Как же так, Бэкк? Почему ты не сказала?

Бэкк посмотрела на него из-под полуопущенных век.

– Я не могу тебя сейчас потерять. Это не честно! Ты ворвалась в мою жизнь, словно бунтарка, перевернула мою душу вверх дном, открыла мне глаза на жизнь и после этого уходишь? – Бэн сжимал её руку, слёзы стекали с его лица и капали на простыни.

Бэкк сделала усилие и сняла маску:

– Бэнн. – сказала она тихим голосом. – Я вернусь. Меня зовут Бэкк8, я вернусь. – Прости меня.