– Конечно.

Елена повернула голову, чтобы встретится с ним взглядом, когда он подошел и присел у

края бассейна. От того, что она увидела, у нее перехватило дыхание.

– Что?

Потянувшись вперед, он снял простые серебряные серьги с ее ушей.

– Теперь тебе нельзя их носить - они врут.
– Он сжал их в ладони и, когда открыл ее снова,

серебряная пыль сверкая опустилась на горячую воду.

– О, - серебро без узоров предназначалось для одиноких мужчин или женщин. - Я

надеюсь, у тебя есть чем их заменить, - сказала Елена поворачиваясь. Её крылья чудесно

пропитались водой, так что она смогла упереться руками в край и повернуться к Рафаэлю

лицом, - Те серьги были куплены на рынке в Марракеше.

Он раскрыл вторую ладонь, и на ней замерцала другая пара колечек. Таких же маленьких

и практичных для охотника, но прекрасных, сделанных из дикого янтаря.

– Теперь ты, - сказал он, продевая их в ее уши, - окончательно и бесповоротно стала моей.

Елена посмотрела на его безымянный палец, внутри нее забушевал ураган

собственнических чувств.

– Где твой янтарь?

– Ты еще не подарила мне его.

– Найди какой-нибудь поносить, пока я не подыщу тебе подходящий. - Потому что он

больше не был свободен, он больше не был открыт для предложений от желающих

переспать с архангелом. Он принадлежал ей, охотнице, - Мне бы не хотелось запятнать

ковёр кровью, убивая всех этих жеманно-улыбающихся вампирских шлюх.

– Это так романтично, Елена, - его тон был спокоен, выражение лица не изменилось, но

она знала, что он смеялся над ней.

Поэтому она плеснула в него водой. Ну или попыталась. Вода застыла между ними

скульптурой из радужных капель.

Это был неожиданный подарок, возможность заглянуть в сердце мальчишки Рафаэля,

которым он, наверное, был когда-то. Потянувшись, она дотронулась до замороженной

воды... и вдруг обнаружила, что та не превратилась в лёд. Восхищению Елены не было

предела.

– Как тебе это удается?

– Это детский трюк, - легкий ветер играл в его волосах в то время, как вода улеглась, - Ты

сможешь контролировать такую мелочь, когда станешь немного старше.

– Каков в точности мой возраст по понятиям ангелов?

– Ну, у нас двадцатидевятилетние, как правило, считаются младенцами.

Подняв руку, она провела пальцами по жесткой линии его бедра, низ её живота свело в

предвкушении.

– Я не думаю, что ты видишь во мне младенца.

– Верно, - согласился, понизив голос Рафаэль. Его возбуждение стало отчетливо заметным

сквозь грубую чёрную ткань штанов.
– Но, я уверен, что ты все еще восстанавливаешься.

Елена посмотрела вверх, её тело стало влажным от желания.

– Секс расслабляет.

– Не такой, каким я хочу заняться. - Невозмутимо произнесенные слова, белая молния в

этих глазах напомнили, что Елена пытается соблазнить Архангела Нью-Йорка.

Сдавшись в первый раз, Елена не выжила.

– Присоединяйся ко мне.

Он поднялся и обошел ее, оказавшись за спиной девушки.

– Если ты будешь смотреть на меня, Елена, я не сдержу своего обещания.

Она бы в любом случае повернулась, не в состоянии противостоять соблазну смотреть на

такого красавчика, но он сказал:

– Я легко могу навредить тебе.

Впервые она поняла, что не была единственной, кто имел дело с чем-то новым, чем-то

неожиданным.

Замерев на месте, она слушала скрип ботинок по снегу, хорошо знакомый шелест одежды,

соскальзывающей с тела.

Елена представляла сильные руки и плечи Рафаэля, ее пальцы изнывали от желания

коснуться рельефного пресса мужчины, и его мускулистых бедер.

Она сжала свои бедра, когда вода вокруг заплескалась, взволнованная телом намного

большем и сильнее, чем ее собственное.

Елена затаила дыхание, когда он подошел ближе и уперся руками в камень по обе

стороны от нее.

Расправив крылья, чтобы он мог прижаться к ее спине, она судорожно втянула воздух.