– Насчет клуба, все по прежнему. Только предположения и догадки, основанные на косвенных уликах.

– Хотя бы один член клуба, в ком ты точно уверен, есть?

– У меня нет никаких доказательств…

– Сергей Кириллович, я не о доказательствах тебя спрашиваю,- резко оборвал его Пастухов.

– Извините, но полной уверенности нет. В любого крупного промышленника можно ткнуть пальцем, и с большой долей вероятности попасть в члена клуба. Если отобрать их по имеющимся у нас сведениям, эта вероятность будет значительно выше. Но сто процентной уверенности у меня нет.

– Хорошо. Я спрошу иначе. В отношении кого ты уверен больше всех остальных?

– Альфрид Крупп.

– А кого попроще нет? Не напрягайся. По большому счету мне плевать. Крупп, значит Крупп.

– И что вы собираетесь делать?

– Мне нужен паук. Тот кто сидит в центре и дергает за ниточки. Если он просто назовет мне нужное имя и при этом будет честен, останется в живых. Нет. Это будет его выбор,- с мрачной решимостью ответил Петр.

Прощать посягательства на своих близких он не собирался никому. Эти твари перешли все границы, тем самым развязав руки и ему. До этого момента он старался придерживаться хоть каких-то границ. Но теперь… Не он это начал. У председателя клуба наверняка найдутся списки всех членов. И тогда уж держитесь господа. Петр откроет на них самую настоящую охоту.

Остекленная дверь открылась, и в коридор вышел седовласый доктор. Хм. Или все же, если быть более точным, профессор. Петропавловская больница была одной из лучших в столице, с отличным персоналом и самым передовым оснащением на сегодняшний день.

– Профессор…- тут же кинулся к нему Петр.

– Спокойно, молодой человек. Спокойно,- выставив перед собой руки в останавливающем жесте, перебил его седовласый мужчина, с пенсне на мясистом носу.- С вашей супругой все в порядке. Потеря сознания, слава богу, была вызвана не сотрясением головного мозга, а обмороком. Тот костюм, в который она была одета… Александра Витальевна сказала, что это ваша задумка.

– Да,- кивнув головой, подтвердил он.

– А еще я видел шлем.

Петр специально привез в больницу разбитый шлем, чтобы доктор имел представление куда именно пришлись удары.

– Да, шлем так же моя задумка.

– Ну так радуйтесь. И шлем и костюм спасли ей жизнь.

– Костюм?

– Вероятно вы не заметили. Но в него воткнулся кусок металла. Правда до тела он не достал, увязнув в слоях шелка. Правда, мне до сих пор не понятно, как после такой катастрофы она не переломала себе кости.

– А это уже другая мера предосторожности,- наконец выдохнув с облегчением, ответил Петр.- Ремни безопасности, кресло особой конструкции и дуги из гнутых стальных труб.

– Ага. Вот значит как,- явно не понимая о чем речь, но и не особо расстраиваясь по этому поводу, удовлетворенно произнес профессор.- В любом случае, с ней и малышом все в полном порядке.

– Малышом?- Тут же грозно сдвинув брови, сквозь зубы выдавил из себе Петр.

– Та-ак. А я уж думал вам устраивать взбучку. Но чувствую, что наподдать надо горе мамаше. Скрыла стало быть, ради возможности покрасоваться. Ох уж мне эти современные нравы.

– Спасибо профессор. Спасибо за все.

– Себя благодарите. Я только того и сделал, что констатировал ее нормальное самочувствие.

– Я могу пройти к ней?

– Нет,- решительно отказал профессор.- Во-первых, она спит. Во-вторых, не стоит ей сейчас нервничать. Ну и в-третьих, будет лучше, если пару деньков она побудет под нашим присмотром.

– Как скажете профессор. Но записку-то я могу ей написать?

– Если только не гневную. Алина Аркадьевна, вы обязательно прочтите, что там напишет счастливый папаша. Александре Витальевне сейчас нужны только положительные эмоции.

– Непременно,- заверила статная женщина, среднего возраста.

Весьма примечательная особа, надо сказать. Нет, не тем, что имела эффектную внешность. А тем, что в ней без труда угадывался доктор, на что недвусмысленно указывал стетоскоп. Женщина врач, в этом мире явление все еще редкое. Только в самом конце прошлого века в Петрограде, был открыт женский медицинский институт. Первый в Европе между прочим. И в последние годы Петропавловская больница превратилась в вотчину этого института.

Петр взглянул на Алину Аркадьевну, и тут же понял, что лучше бы ему не писать Александре никаких упреков, иначе его корреспонденция до адресата не дойдет. Впрочем…

Да какого лешего! Она заслужила хорошей порки! Кхм. Н-да. Ладно. Потом. Но обязательно, йожики курносые! И в прямом смысле этого слова. Ладно эти уроды, до которых он еще доберется. Но о чем она-то вообще думала!?

Быстренько набросав короткую записку, с пожеланиями всего самого наилучшего, и обозначив насколько рад будущему малышу, Петр передал записку Алине Аркадьевне, и поспешил на выход.