Шрифт:
Каллисто поцеловала Эзея на прощание, а после подошла к Зене:
– Нам пора… иначе ты можешь не вернуться. Готовься к возвращению..
Жрица исчезла. Зена в последний раз обняла сына…
Водоворот событий закружил ее. Сирра… смерть Педрикуса… смерть солона… Веласка… Надежда… и во всех событиях она видела Каллисто. Озлобленную, ненавидящую всех, стремящуюся причинить как можно больше боли…
– Зена…
Зена в ужасе открыла глаза: она?
– Зена, ты в порядке? – Каллисто осторожно похлопала ее по щекам. Да как она смеет…
Зена хотела вскочить и выхватить меч, но тело не слушалось.
– Тише, не вставай… что-то пошло не так… кто-то вмешался… я тебя еле вытащила оттуда… не шевелись пока.
Память постепенно вернулась. Они уже не враги…
– Прости…
– За что? – Каллисто улыбнулась.
– Первым желанием было убить тебя…
– Ты… забыла? Это плохо…
– Прости…
– Ты не при чем. Кто-то пытался стереть твою память. Странно… кто решился только.
Зена попыталась встать, и Каллисто тут же подала ей руку:
– Пока посиди, если встать резко – можно потерять сознание.
– Но ты…
– Я уже пол часа здесь. Как же ты напугала!
– Я сама испугалась…
– Все, можно идти…
– Тебе еще к больным надо.
– Да. Спасибо, что напомнила.
– Можно с тобой?
– Если хочешь…
В своеобразном лазарете была всего одна больная: женщина лет пятидесяти, судя по всему - без сознания. Рядом с ней сидела женщина лет тридцати, судя по всему – ее дочь.
– Вот она. Тяжелый случай. Не приходит в себя третий день… - подбежавшая Ариопа хотела сказать еще что-то, но Каллисто остановила ее:
– Опухоль?
– Да…
– Что давали?
– Аконит…
– Соблюдали дозировку? – Каллисто обратилась к дочери умирающей.
– Я следила, но тетя говорила, что хорошо себя чувствует… помогите ей, у меня больше нет никого. Вы ведь Рекки?
– Верно, это я. Что-то подсказывает мне, что тут передозировка…
Каллисто наклонилась к женщине и коснулась ее висков:
– Ариопа, принеси легкого вина. Торопитесь вы все…
Женщина зашевелилась, после нерешительно открыла глаза.
– Вроде ей легче. Следите за ней теперь, чтобы все по правилам, иначе и умереть можно.
Женщина приподнялась и внимательно посмотрела на жрицу:
– Каллисто?
– Тетя, она мертва. Тише…
– Нет, я помню, это она! Это она напала на Агафу…
– Вы извините ее, - сопровождающая подняла глаза на жриц, но Каллисто кивнула ей:
– Не надо. Она права.
Ариопа замерла на месте: видно было, девочка уже слышала истории про «опасную женщину». Девушка, сопровождавшая больную, встала:
– Значит это ты… я думала, ты в Тратаре, а ты жива да еще и здоровее меня.
Женщина изменилась. Если раньше она смотрела с уважением и благоговением, то теперь в ее глазах была ненависть.
Каллисто промолчала. Зена понимала ее: слова «Помнишь Сирру?» навсегда сохранились в ее памяти… твоя очередь, Каллисто. Вот только злорадствовать не хочется…
– Это ты убила всех! Я была маленькой, поэтому не помню… ты сломала мне жизнь! – женщина ударила Каллисто по щеке. Жрица лишь схватилась за щеку, даже не попытавшись оттолкнуть нападавшую.
– Она спасла твою тетю, - вступилась Зена.
– Тетя еле выжила! Значит, жрица… не зря говорят, что Геката одна из самых темных богинь, богинь зла…
– Не смей трогать богиню! – Зена узнала этот взгляд… холодный… бесчувственный…
На щеке Каллисто Зена заметила кровь. Откуда?
Секунду спустя королева воинов поняла: порез еще кровоточил.
– Что? Да ее с Олимпа изгнали! Не зря… и вот кто оказался знаменитой Рекки…
Зена решила вмешаться, обняв Каллисто одной рукой:
– Все меняется, поверьте. Каллисто, нам лучше уйти…
Девушка кивнула.
Выйдя за ворота храма, Зена спросила:
– Почему ты не ответила ей?
– А ты знала, что сказать мне?
Зена осторожно стерла кровь с щеки девушки, нежно коснувшись ее ладонью:
– Надо было давно рассказать… Что Ариопе скажешь?
– Ее дело. Меня только Идия беспокоит. Она не переживет.