— То есть как? — опешила Тамара. — А что тогда есть?

— Реальность. Она не плохая и не хорошая. Она просто — реальность.

— И все же, товарищ полковник! — Тамара от возмущения даже притопнула ногой, не обращая внимания на Карпухина, который незаметно дергал ее за рукав.

Чеканин вздохнул, развел руками — дескать, молодежь, ничего не поделать, приходится прописные истины объяснять:

— Душа моя, тут и понимать нечего. Когда у тебя испачкались руки, ты их моешь с мылом. Но при этом ты ведь не задумываешься, из чего это мыло сделано, правда? На этом вопрос считаю закрытым. Господа, все свободны. Послезавтра в восемь ноль-ноль жду ваших докладов.

Потрескивали догорающие дрова. За окнами стемнело. Канаев сидел, слушал загадочного старика, а тот рассказывал потрясенному Леониду Дмитриевичу о том, как в тридцатые годы прошлого, двадцатого века двое молодых врачей, одним из которых был он сам, а вторым — отец Канаева Дитрих Штайгезен, прониклись идеями возрождения немецкой нации. Оба занимались исследованиями, связанными с наследственностью, оба не очень доверяли классической медицине, обоих раздражало засилье в ней евреев. Наконец, друзей угнетало то положение, которое занимала Германия в мире. Им, отпрыскам старинных немецких фамилий, чьи предки золотыми буквами вписали свои имена в историю фатерланда, было унизительно жить в стране, скованной по рукам и ногам положениями Версальского мира.

Вступив в национал-социалистскую партию, молодые люди вскоре познакомились с Фредериком Хильшером, одним из основателей Общества по изучению древней германской истории и наследия предков. Хильшер, увидев неподдельный интерес к истории германского народа и огромное желание изменить жизнь страны, привлек друзей к работе над изучением антропологических корней немцев. Возглавлявший общество, иначе именуемое «Ананербе», Герман Вирт через два года был отправлен в отставку. Его теория происхождения германцев от атлантов показалась уж слишком экзотичной даже самому фюреру. «Ананербе» интегрировали в СС, и по распоряжению Гиммлера ее возглавил Вольфрам Зиверс. Так получилось, что Гиммлер был лично знаком с сидящим перед Канаевым стариком и попросил Зиверса назначить его руководителем медицинской программы «Ананербе».

— Я, конечно же, потащил за собой и вашего отца. — Немец улыбнулся. — Дитрих с радостью согласился работать в государственных структурах. Тогда у нас было практически неограниченное финансирование, что позволяло замахнуться на самые фантастические проекты. Кроме того, мы работали в связке с другими отделами и регулярно делились информацией. В общем, очень скоро мы подошли к разгадке тайны могущества древних народов. Оказалось, что за несколько тысячелетий до Рождества Христова миром правила магия и люди умели управлять ею, но постепенно они утратили магические навыки, обретя взамен умение подчинять себе неживую материю и с помощью знаний творить из нее различные орудия. Но магия никуда не ушла. Во-первых, помимо людей на нашей планете существовало еще несколько разумных рас, не утративших магические способности. Во-вторых, магии нельзя научить, однако до сих пор среди людей живут те, в ком пробуждается древняя кровь предков и кому подвластна магическая стихия.

Таким образом, мы с Дитрихом пришли к мысли, что неплохо было бы попытаться возродить колдовскую силу наших пращуров в немцах будущих поколений. Только представьте себе, что может сотворить на поле боя солдат с магическими способностями! А маг-дипломат? А колдун-ученый, проникающий в тайны науки не методом проб и ошибок, а с помощью магического наития? Германия завоюет весь мир — сказали мы себе. Но одно дело идея, и совсем другое — практика. Мы потеряли много времени, двинувшись по ложному пути. Попытки вычленить наследственные признаки предрасположенности к магии стоили нам трех лет работы и массы загубленного человеческого материала. Все эти знахари, ведуны, шаманы и предсказатели, собранные по всему свету, по большей части оказались шарлатанами либо аферистами. И тогда мы обратились к Карлу Вилигуту, который занимался поисками древних могущественных артефактов. Вилигут поведал нам, что в пятом тысячелетии до нашей эры где-то на северо-востоке Европы обитало племя асов. Это были единственные в истории люди, которые умели сочетать магию и ремесленнические навыки человеческой цивилизации. Достичь этого асам позволил Рог Одина, в котором смешивалась кровь людей и существ из Темного мира, тех самых, с которыми враждовали люди на всех континентах. Каждый взрослый мужчина-ас приливал смешанную кровь к своей, и его сыновья становились могучими колдунами, воинами-магами.

Асы быстро одолели всех своих ближайших противников, подчинили себе окрестные полудикие племена и начали готовиться к великому походу, целью которого было завоевание всего мира. Но на подготовку требовалось немало времени, чтобы родилось, выросло и вошло в силу достаточное число воинов. История, увы, не дала асам шанса — на их поселения с востока нагрянули орды степных варваров, которые попросту задавили асов силой. Лишь малая часть племени во главе с Одноглазым Одином, двенадцатым потомком того легендарного вождя асов, сумела уйти на запад и после долгих скитаний осела на берегах Балтийского моря. Эти земли оказались обитаемы, и аборигенам не понравились властные и гордые пришельцы. Вновь разразилась война, и хотя каждый из асов в одиночку превосходил любого противника, их было слишком мало. Постепенно мужчины гибли, а их жены и имущество доставались победителям. Именно от этих смешанных браков и пошел корень германских народов. Потомки асинь утратили магические навыки предков — они передавались лишь по мужской линии, — но сохранили силу, позволившую им стать могильщиками Рима и великими завоевателями, державшими в страхе всю Европу многие века.

Карл Вилигут нашел Рог Одина. На холме Мург, что в Черном лесу, близ Баден-Бадена, он раскопал поселение последних асов рода святых королей Вилиготис, которые якобы были его пращурами и происходили от самого Одина. Таким образом, получалось, что Вилигут был потомком бога наших предков. Кто-то из приближенных нашептал фюреру, что Карл метит на его место. Вскоре Гиммлер объявил Вилигута сумасшедшим и отстранил от всех дел. Находки Карла хранились в замке Вевельсбург, штаб-квартире СС. Туда же попал и священный рог. Мы с Дитрихом сумели заполучить его. Оставалось найти существо из Темного мира и добыть его кровь.

— Вы говорите — Темный мир. Что это? — спросил Канаев.

— Общность магических существ и среда их обитания, — отчеканил немец.

— Полагаете, они существуют? — Впервые за время разговора Леонид Дмитриевич позволил себе улыбнуться.

— Я понимаю ваш скепсис, — кивнул старик. — Извольте убедиться.

Он вытащил из внутреннего кармана пиджака широкий смартфон, положил на столик и негромко произнес короткую фразу на незнакомом Канаеву языке. И тотчас же корпус телефона начал сочиться ядовитым дымом, быстро сгустившимся в человекообразную фигуру. Поначалу призрачная, мглистая, она вдруг обрела плоть, и вот уже перед потрясенным Канаевым стоял невысокий человек с черной как смола кожей. Он не был африканцем, скорее уж азиатом с узкими раскосыми глазами и седой бородкой. Маленький злой рот кривился, длинные костлявые руки, торчащие из рукавов просторного халата, молитвенно сложились, и человек низко, до самого пола, поклонился немцу. Затем он повернулся к Канаеву и отвесил второй поклон, но куда менее почтительный.