— Нас мало, но вместе мы сила! Клянетесь ли, что никто и никогда не поднимет руку друг на друга, кроме как во исполнение закона?

Дружный ответ:

— Клянемся!

— Что будет с отступником?

— Не жить такому на земле!

— Клянетесь ли по прошествии лет, став важными и толстыми, помнить о сегодняшней клятве?

— Клянемся!

— Давай, — последовал приглашающий жест Дарьиной дочке.

Варвара поднесла инструмент. Похожим на кинжал ножом Аглая полоснула себя по руке. Кровь, темная в сполохах огня, брызнула в чашу.

— Скрепим нашу клятву!

Чаша и нож пошли по кругу. Каждый отдавал несколько своих капель. Кто-то делал надрез на руке. Я ткнул острием кончик пальца, как в поликлинике, выдавил сколько нужно. Большой палец прижал ранку, через минуту все прошло. У полосовавших себя девчонок проблем с остановкой кровотечения было больше.

Вернувшаяся чаша торжественно встала на ладони Аглаи. Подняв и показав всем, девушка слила часть в принесенный Варварой кувшин. Тоже домашняя заготовка. Костер, кувшин, чаша, кинжал — специально длинный и страшный… Нехило девочки подготовились. Давно отработанный сценарий?

— Все слышали о кровавых временах ложных пророков, об Акопалипсе и о пророчестве свихнувшейся царицы о трех царях, что разрушат мир — пусть и делается вид, что никто в него не верит. Но. Если история повторится или пророчество сбудется, если произойдет невероятное, мы — Тайный круг — только мы и только вместе сможем противостоять невероятному злу.

Аглая подняла чашу, Варвара — кувшин.

— Здесь сцеженное сбродившее молоко кормилиц. И часть наших душ. Плоть и кровь Аллы-всесвидетельницы, да простит Она нас и примет.

Шаг в бок — они остановились у бледного лица ближайшей ученицы.

— Быть верной Тайному кругу — клянусь! И да покарает судьба отступников!

— Да покарает! — поспешно вымолвила ученица. — Клянусь!

Пальцы Аглаи погрузились в чашу. Вынырнули красными, обтекающими багровыми каплями. Кувшин уперся в губы ученицы.

— Пей!

Та приподняла сосуд за низ и судорожно глотнула. Выставленные указательный и средний пальцы вожачки, провели по личику девчонки две полосы, слева направо. От уха до уха, через щеки и рот. Потом по лбу. И по горлу в завершение — словно дважды ножом.

Шаг к следующей.

— Клянешься?

— Клянусь!

— Пей!

Все смолкли до гробовой тишины. Только костер встрескивал, подергивая нервные струны. Музыка выходила зловещая.

Ритуал продолжался шаг за шагом, вгоняя в гипноз. Вот отхлебнула и раскрасилась в воинственного индейца маленькая Зарина. Сосуд коснулся моих губ.

Что за бурда! Как кумыс, который довелось однажды попробовать. Противно до ужаса. Нет, скажем так: на любителя. Кому-то же и водка вкусная. Но человечий кумыс с человечьей кровью… Извращенцы. Показушники. Им в нашем мире кино снимать или в гаражах пугать первоклашек.

Едва сглотнув, я получил по лицу холодными мокрыми пальцами.

— Клянусь! — послушно повторил за всеми.

По завершении круга Аглая вымазала свое лицо остатками полностью в красное.

— Да будет так!

Круг распался. Девчонки принялись плести венки. Зарина увидела, что я не плету, сделала два. Заботливая у меня заложница.

— Готовы? — поднялась во весь рост краснорожая вожачка.

— Да!! — исторгли предвкушение «старенькие», забивая звуком удивление новеньких.

— Вперед!

С несусветным ором, визгом и улюлюканьем размалеванные девицы и я понеслись в лес. Через минуту обозначилась цель: деревенька. Кургузые домишки огораживали большую часть хозяйственных построек и небольшой прудик. Узкие проемы окон глядели наружу, двери выходили на двор. От волков, скорее всего, чтоб быстрее заскочить внутрь. Дальний, чуть отстоящий домик — с трубой. Видимо, кузница. Крыши с небольшим скатом. Крыты соломой. Что еще нужно в таком климате?

Сейчас деревня спала.

Это был обыкновенный налет. Вопя и воя, девчонки врывались в дома и выволакивали крепостных мужиков. Те едва успевали повязать свои юбки из длинного отреза дерюги. Сопротивления никто не оказывал.

Восемь понукаемых мужиков покорно последовали к костру.

— Зрелища! — заорала толпа.

Мужики вздохнули, переглянулись. Типа, ничего не поделаешь, не в первый раз и, увы, не в последний. Судьба, однако. Фатум, блин. По-нашему говоря, угораздило.

Началась массовая драка-свалка. Сначала четыре на четыре, потом как придется. В полную силу. Они пихались, толкались, лупили по мордасам. Тела грузно опрокидывались, лбы трещали. Все дрались со всеми. Когда кто-то падал, победитель начинал месить соседа.