Он утешающе погладил ее по плечу.

Она отшатнулась.

– Не жалей меня. Я не нуждаюсь в этом.

Он опустил руку.

– Я не жалею. Ты одна из самых сильных женщин, которых я знаю, Кит.

– Такая вот картина снаружи. А внутри полный бардак.
– Она посмотрела ему в глаза.
– Я только что рассказала тебе то, что никогда никому не говорила. Мы оба много страдали в прошлом. И если ты кому-нибудь расскажешь о том, что я тебе поведала, мне будет очень больно. Не хочу, чтобы меня видели слабой. Откройся мне. Я бы не предала твое доверие. Скажи, почему ты позволяешь всем называть себя Хиро, если это причиняет тебе боль.

Он почувствовал себя обязанным ответить.

– Была женщина, я хотел ее спасти, стать для нее героем, но вместо этого думал, что убил её. Тогда меня ослепили бешеная ярость и собственное страдание, я хотел сделать ей больно. И сделал.
– Он пристально смотрел на Кит, удерживая её взгляд своим.
– Сегодня она пришла в Хоумлэнд. Это ее запах ты ощущаешь на мне. В "Мерсил" мне солгали. Она выжила, её удерживали взаперти, ей чудом удалось сбежать.
– Боль в груди разрывала его на части.
– А я не смог спасти её. Я был свободен, а она все еще находилась в плену. И я даже не искал её.

Кит вздохнула:

– У тебя есть чувства к ней. Она работала на "Мерсил"? Я не буду осуждать тебя.

– Она человек, её привел туда собственный отец. Он убил её мать. Она видела это. Он хотел убедиться, что она ничего не расскажет другим людям. Знал, в "Мерсил" его не накажут за содеянное. Она выросла со мной в одной клетке, как одна из нас. Я видел в ней свою пару, но когда началось половое созревание, и мы почувствовали друг к другу сексуальное влечение, отец переселил её подальше от меня. Он позволял нам проводить вместе несколько часов и то под пристальным наблюдением.
– Ему нелегко далось следующее признание, и все же он сделал это.
– Она позволила другому самцу взять её, прежде, чем я смог заявить на неё свои права. Вот почему я набросился на неё.

– Зачем она это сделала? Разве она не хотела быть твоей парой?

– Я так и думал. Вот почему рехнулся тогда. Сегодня я узнал, что её поставили перед выбором: или она соглашается лечь под кошачьего, или её отец убьет меня, прежде чем позволит мне быть у неё первым. Она сделала это, чтобы спасти мне жизнь.

– Почему ты здесь, а не с ней?

– Я ненавидел её за то, что она легла под этого самца. Ненавидел себя, за то, что, как думал, убил её. Я умер в тот день. Теперь знаю, что ей довелось пережить, почему все так случилось, и не знаю, что делать. Я в ярости. Все это сделало меня тем, что я есть, и, в конце концов, я обрел покой. Но сейчас его нет. Хочу, чтобы это оцепенение вернулось.

– Я понимаю. Все изменилось.
– Она склонила голову.
– Ты никуда не сможешь убежать от этого. Нигде не скроешься от собственных чувств.

Он напрягся, но Кит, казалось, проигнорировала его реакцию, не восприняла ее как предостережение.

– Эта женщина до сих пор важна для тебя, иначе это не разрывало бы тебя на части. Ты сломан, Хиро. И только она может собрать тебя воедино, сделать цельным.
– Она подошла к задней двери.
– Самец, которого я любила, мертв. Нет никакой надежды, что однажды, он придет в Хоумлэнд, разыскивая меня. Я видела, как его убили и уносили мертвое тело. Иди к ней, Хиро. Где она?

– В моей квартире. Я бросил её в моей постели.

Кит вытащила из кармана свою ключ-карту. Набрала код и распахнула двери.

– Иди к ней, Хиро. Соответствуй своему имени, а не мучай себя подобной иронией.

– Зачем ты говоришь это?

Черты ее лица смягчились.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив. Это дает мне надежду, что однажды и я обрету свое счастье. Мы во многом похожи. Так что тащи свой мужской зад в общагу, в свою квартиру. Посмотри в лицо этой женщине и своему прошлому. Попробуй построить будущее. Ты сказал, что она человек. Она могла бы покинуть Хоумлэнд и жить во внешнем мире, но мы оба знаем, как это для нее опасно. Для всех сумасшедших и террористических групп она всегда будет мишенью из-за связи с нами. Спаси её сейчас.

Он все еще сомневался.

– Я боюсь поранить ее. Я запутался.

– Если она выросла в "Мерсил", то тоже запуталась.
– Кит зарычала.
– Ты собака, а не котенок. Так действуй как мужчина.

Хиро оттолкнулся от стены и подошел к Кит.

– Я просто хочу пробежаться.

– Я знаю, где твоя квартира. Всего лишь на третьем этаже. Используй лестницу. Это слегка снимет возбуждение. Не заставляй меня тащить твою задницу. Я не обедала и пропустила ужин. А ты большой мужчина и весишь больше меня. И если мне придется тащить тебя по всех этим лестницам вверх, растрачивая последние силы, я очень разозлюсь.

Хиро вошел внутрь и обернулся.

– Я...

– Пожалуйста. Поблагодаришь меня потом.
– Она улыбнулась.
– Не тяни время. Женщины терпеть не могут, когда их заставляют ждать.
– Она закрыла дверь перед его лицом.

Он повернулся и осмотрел коридор, ведущий к черной лестнице.

– Дерьмо.

Кенди умыла лицо в в ванной 927 и надела майку, которую бросила на пол после неудавшегося соблазнения. Затем вышла из спальни и уставилась на дверь в коридор. Ей казалось заманчивым выйти и поискать 927, но он не хотел быть найденным, что уже доказал.