Дальше в статье говорилось о трудностях, связанных с новым отношением, разбирались возражения оппонентов, но Макс уже отвлёкся на неописуемого цвета полоски, загоревшиеся вдруг там, где друзья вечером видели летающую тарелку. Потом раздался треск и что-то совсем маленькое спикировало в траву у ручья. Макс бросился туда.

На траве лежало что-то перламутровое, мигавшее цифрами и разными символами, как будто небольшой планшет. Робс поднял его и поднёс к лицу: это была чешуйка флейкса. Парень вгляделся в символы и через несколько секунд понял, что это... очень сбивчивый и неясный... такой, что любопытство только слегка пересиливает желание бросить... такой, что трудно быть уверенным даже в самом простом слове... но всё-таки, кажется, разговор. Или приглашение к нему. Не от инопланетян — от вот этой чешуйки потрясающе сложного материала, захотевшей к людям, показывавшей им картинки и прилетевшей к ним. Жить.

— Как же тебя назвать? — спросил Макс.

В ответ чешуйка заиграла популярную последние несколько недель песню Queerflakes.

— Квирфлейкс? Так тебя называть?

Чешуйка высветила цифру 1.

— В единственном числе? Квирфлейк?

Чешуйка загорелась ровным пурпурным светом, на котором светилось зелёное "ДА".

— Знакомьтесь, — Макс помахал умывавшимся девушкам. — Это Квирфлейк. Кью-Эф.

Они расселись наверху и, пока в недрах валуна готовился завтрак, а на огне закипала вода для чая, успели обсудить все новые перспективы, открывающиеся для человечества и чешуек флейкса.

— А прикинь, Макс, — насаживая сосиску на клеариновый прутик, сказала Инна, — может быть, у тебя в порту сейчас твои улитки собрались на митинг. И тоже так мигают друг другу и планируют достучаться до нас.

— Тогда им в организацию человек нужен, — сказала Звезда. — Иначе слишком долго.

— Макс бы подошёл. Серьёзно, — ответила Морская Свинка.

— Но пока, к сожалению, улитки не такие сложные, — сказал Макс. — Зато я, кажется, знаю, чем теперь буду заниматься.

А Квирфлейк высветил начало статьи, которую они вдвоём начали писать ночью, а потом просигналил, что пора доставать еду.

Пятеро жителей пантопии завтракали на траве над ручьём. Четверо ели печёную картошку, а один заряжался пролетавшими сквозь его собратьев солнечными лучами.

Гюнтер Крупкат был одним из самых известных писателей-фантастов ГДР.

Он родился в Берлине в 1905-м году. Смышленый юноша поступил в университет с целью стать инженером, но из-за недостатка средств не смог закончить обучение. До войны он трудился рабочим на фабрике, продавцом, электромонтером, лаборантом, составлял рекламные тексты и подрабатывал в прессе.

В девятнадцать лет его вдохновил роман Алексея Толстого «Аэлита» — и вот Гюнтер пишет свой первый утопический роман под названием «Од», но увы, издатели не пришли в восторг от «слишком левой» критики общества в этой книге. Роман, как говорится, лег «в стол». Однако автору удалось опубликовать несколько рассказов.

Во времена гитлеровского фашизма, с 1933 года, Крупкат участвовал в Сопротивлении и затем бежал в Чехословакию. После войны он вернулся в восточную Германию и провел всю жизнь в Берлине, в ГДР. Там Крупкат осуществил свое желание и закончил инженерный факультет. Однако в дальнейшем его работа была связана с литературой. Крупкат был главным редактором сразу нескольких крупных изданий, а с 1955-го года посвятил себя в основном писательской работе.

В Союзе Писателей ГДР он основал кружок утопической литературы, где был председателем в 1972-78 гг. В 1985-м году Крупкат был награжден орденом. Писатель умер вскоре после аннексии ГДР западной Германией, в 1990-м году.

В творчестве писателя преобладает фантастика, но есть и один реалистический роман о «Титанике» — Das Schiff der Verlorenen («Корабль обреченных»), переведенный на русский язык. Другие известные романы Крупката:

Die Unsichtbaren (Невидимки);

1958 г. Das Gesicht (Лицо), роман был экранизирован в ГДР;

1960 г. Die grosse Grenze (Великая граница);

1963 г. Als die G"otter starben (Когда боги умерли);

1968 г. Nabou (Набу).

Романы посвящены в основном космической тематике. Так, книга «Когда боги умерли» рассказывает о неудавшейся попытке контакта инопланетян с древними людьми. Ее продолжение — «Набу» — это история высокоразвитого робота, оставленного инопланетянами. «Набу» был неоднократно назван лучшим фантастическим романом ГДР.

Помимо крупной формы, Крупкат написал множество рассказов и небольших повестей, самый известный из них в русскоязычном пространстве — «Остров страха».

Сейчас, разумеется, Крупкат никому не известен и не переиздается. Почему — нетрудно догадаться, если прочитать опубликованный нами перевод маленькой повести. Наивная светлая мечта о высоких технологиях, поставленных на службу человеку, о советском, социалистическом содружестве красивых, сильных и умных людей — кому нужна она в сегодняшней «объединенной» Германии? В мире, где победили «мистеры Тейлоры» с их идеей «людей у нас вполне достаточно» (а если нет — завезем из стран победнее, сами же благодарны будут).