— Да, — твердо ответил доктор. — Теперь я вас понимаю.

«Ничего ты, эскулап, не понял, — подумал Дормидонт. — Небось, считаешь, будто эти дурацкие установки заставили меня от престола отречься? Ну и считай на здоровье, не буду я тебя ни в чем переубеждать…»

Царь надолго замолк. Серапионыч тоже молчал, привычно попивая чаек. Содержание заветной скляночки, неожиданно приятно сочеталось с брусничным вареньем, которым гостя потчевал Дормидонт.

Молчание прервалось появлением Дубова и его друзей.

— О-о, вот и гости пожаловали! — оторвался от раздумий Дормидонт. — А то я уж подумал, что вы там совсем, понимаешь, закопались в этой старой писанине.

— Так оно и есть, Ваше Величество, — рассмеялся Василий. — И поняли, что без вашей помощи не раскопаемся.

— Да уж, давно моей помощи никто не искал, — вздохнул царь. — Как раз с Рождества… Ну и чем же я могу вам подсобить?

— Разобраться вот с этим, — Надя торжественно разложила на столе перед Дормидонтом чертеж, найденный на дне сундучка.

— А-а, так это ж наш Терем, — едва глянув на беспорядочное скопление черточек и значков, определил Дормидонт. — Вот здесь вот мы с вами теперь сидим, а тут входное крыльцо. А это что? — вгляделся царь. — Вот бес, намельчили, ничего не разглядеть, понимаешь.

Василий пошарил в кармане и извлек лупу.

— Хорошая вещица, — одобрил Дормидонт, — хоть бы даже для чтения. А то пару страниц прочитаю, и книгу откладывать приходится — ничего не вижу.

— В таком случае, дарю ее вам, — сказал Дубов.

— Спасибо тебе, — сердечно поблагодарил царь. — Погоди, Василий Николаич, а сам-то как?

— Ну, в нашей стране такую лупу достать — не вопрос, — улыбнулся детектив. — А вы, Государь, поможете нам разобраться в чертеже.

— Ну, тут и разбираться-то особливо нечего, — махнул рукой Дормидонт. — Здесь Терем в таком виде, как его задумал Степан. то есть чуть не втрое больше, чем теперь. Оттого-то и понять сразу нелегко. И что ж вам отсюдова нужно? А то ежели я его начну весь объяснять, так до утра, понимаешь, прообъясняю.

— Как что? — простодушно удивилась Надя. — Место, где запрятан клад!

— А-а, ну ясно, — усмехнулся царь. — Только боюсь, дорогие други мои, что должен буду вас разочаровать — надпись, что там-то или там-то находится клад, здесь вряд ли отыщется.

— А на это мы и не надеемся, — совершенно серьезно ответил Василий. — Но, может быть, вы увидите какое-то указание… Нет, не впрямую, конечно, но хоть какой-то намек на то, что где-то что-то не так, как обычно.

— Чегой-то я не шибко понял, об чем ты говоришь — пробурчал царь, — но попробуем. — Некоторое время он молча водил лупой над чертежом, внимательно вглядываясь в нагромождение значков. — Ну, с чего начнем?

— Государь, а нет ли здесь каких-то поправок, сделанных рукою царя Степана? — вдруг спросил доселе молчавший Васятка. И пояснил: — Я не думаю, что тайник входил в изначальный замысел — иначе слишком многие про него знали бы. А так можно было бы что-то немного изменить, ну там дверь или окно передвинуть, или стенку чуть потолще, а в стене что-нибудь оборудовать, хоть даже своими силами, или при помощи верного человека.

Нельзя сказать, что путанные рассуждения Васятки кого-то убедили, но доля здравого смысла в них все-таки имелась.

— Рукою царя Степана? — переспросил Дормидонт. — Есть, как же без них. И я даже точно могу сказать, где именно.

— И как вы это определяете? — заинтересовалась Надежда.

— Да очень просто. У Степана была такая привычка — делать пометки красными чернилами. Я видел наброски старых указов и посланий — обычно его помощники и люди из Посольского приказа писали их черным цветом и отдавали царю Степану. Тот проходился красным и отдавал писцам, чтобы переписывали набело, с учетом его пометок. А здесь… — Дормидонт еще раз бегло пробежался лупой по чертежу. — Видать, Степан и тут порядком отметился. Хотя больше по мелочам.

— Например? — Василий достал свой сыщицкий блокнот.

— Да вот хотя бы. Видите, тут должна была быть дверь, а Степан передвинул ее с середины горницы на самый край.

— Так это ж то, что нам надо! — вскричала Надежда. — Там, где должна была быть дверь, в проеме он и спрятал сокровища. Давайте пойдем туда теперь же и разломаем стену…

— Не спешите, сударыня Надежда, — остудил ее пыл Дормидонт. — Во-первых, это лишь одна из множества подобных пометок, и ежели бы мы по-вашему делать стали, так половину терема попортили бы, понимаешь. А во-вторых, эта Степанова пометка относится к той части, которая так и не была построена. Так что извините великодушно — ни двери там, ни проема, ни сокровищ.