Хосок соображал очень медленно. Его руки не могли прекратить блуждать по женскому телу, по которому очень быстро соскучивались. Оседлавшая его студентка целовалась горячо и жадно, не терпя возражений или, скорее, обомлевшая от него, давно не видевшая таких пригожих парней, так что не хотелось выпускать его ни на секунду. Намджун уже повалил на лопатки на соседней койке её подругу, снимая одну вещь за другой, и покрывая поцелуями обнажающиеся участки. Хосоку стал мешать свет, бивший из-за спины его наездницы.

– Можешь погасить? – прищурился он, оторвавшись от поцелуя и указав на лампу. Если закрыть глаза, то она не мешала, но он же не мог теперь не открывать их до самого утра? Девушка поднялась, неохотно отпустив его рубашку, которую уже расстегивала, и направилась выполнить его просьбу. Он посмотрел на опустевший стул и подумал ещё раз. Это же… да, официантка из кафе, где они постоянно просиживают, когда появляется время. Надо же, как тесен Сеул! Значит, она учится и работает, и приехала откуда-то, как и эти две? Бедняжка, везде успевает, да только заниматься приходится ночами, потому что днем лекции, а вечером работа. А тут приперлись они, и теперь вообще не уснешь. Бред какой-то… неловко стало и неудобно, хотя Хосок никогда не отличался комплексами и, когда отдыхал за границей, мог заняться сексом хоть прилюдно на пляже, под пальмами, в бассейне, откуда сразу же забирали противных визжащих детей (а надо следить за своими отпрысками, чтобы потом не приходилось спасать их, плачущих и шокированных). В общем, беспринципность по случаю на лицо, а сейчас какой-то ком в трахее встал. Девушка вернулась и уселась на него снова, нагнувшись губами к его шее. Отсутствие света не помогало расслабиться.

Хана не успела как следует выплакаться, когда услышала шаги и подняла лицо на звук. Увидев своего замечательного незнакомца (вернее, она слыхала, что его друзья называют Джей-Хоуп, но ведь они не были представлены друг другу), она отвернула его обратно, пряча слёзы. Сколько времени прошло, как она убежала оттуда? Минут пять, семь, десять? Не больше. Неужели он уже всё? Почему он вышел? В туалет? Обычно с её подругами все парни оставались до утра, и приходилось мириться с подобной атмосферой. Это не её личное пространство, что поделать. Длинные ноги в красивых ботинках остановились в каких-то сантиметрах от неё и, чувствуя, что они не сдвигаются, Хана несмело посмотрела опущенным взором на лакированную черную кожу.

– Ты чего плачешь? – раздался голос сверху. Девушка вздрогнула, боясь поднять глаза и заговорить. – Из-за разврата нашего? Часто у них так, да? – Хосок опустился на ступеньку, соблюдая вежливое расстояние между ними.

– Почему… почему вы ушли? – покосившись, студентка увидела легкую растрепанность, но интуитивно догадалась, что всё-таки ничего не успело произойти. Несмотря на расстегнутую верхнюю пуговицу, обнажившую ключицы, на которые хотелось уставиться и смотреть, смотреть, пока в глазах всё не померкнет. До слепоты.

– Ну, знаешь, я решил, что нехорошо лишать тебя сна, потому что если я начну, то это надолго, - Джей-Хоуп засмеялся, и на его лице блеснула похоть, которую не увидела девушка. В нём проснулась чертовщина в ответ на её покрасневшие щеки. Иногда невинность жутко возбуждала и теребила прощупать её, лишить её. Но Хосок знал свои рамки: приличных не трогать, они для другой жизни – нормальной. Он в своём холостяцком греховодстве может довольствоваться и потаскухами, платными услугами и прочими сносными усладами. Смазанными кремиком руками, на крайний случай, но это уж на очень крайний, потому что обычно всё-таки отказа у него не было. Хана впала в ступор от его заявления, и он решил продолжить, чтобы свести всё к шутке и наладить контакт, успокоив девушку, из-за чего бы она там ни рыдала. – У меня контузия, понимаешь? Однажды прищемило… заело молнию на ширинке. Теперь меня заедает на несколько часов самого, - покрасневшая уже вместе с ушами, Хана всё-таки улыбнулась, вжавшись в плечи и не поворачивая к нему лица. Какого хрена он тут торчит? Нет бы нормально потрахаться, выплеснуть энергию и удовлетвориться, так нет, возится с девочкой, которую вдруг стало жалко. Джей-Хоуп поднялся. – Иди в комнату и ложись. Намджун мирный, он сильно не помешает. Разве что храпом, но ты его не стесняйся потыкать в бок, - он подал руку, чтобы официантка поднялась. Напряженно, она медленно вытянула трясущуюся ладонь. Взяв её, Хосок не резко дернул и поставил девушку на ноги. Она невольно оказалась перед ним анфас и он, привычно и фамильярно, как всегда вел себя с противоположным полом, протер пальцами её щеки. – Не реви, лучше воспитай своих дурочек-соседок, чтоб не докучали тебе такими выходками.

– Я одна против двух не справлюсь… - пролепетала Хана, задрожав, как здание в преддверии землетрясения. Он коснулся её! Боже… Так и сознание потерять недолго. Он разговаривает с ней, стоит здесь, настоящий. Могла ли она предполагать такое?

– Побеждает не количество, а мастерство, - улыбнулся он, едва не погладив зачем-то её по плечу, но остановив руку и сунув её в карман, как и вторую. – Не стесняйся заявлять о том, что нужно тебе, что тебе удобно. Ты имеешь право, - до рези отводя глаза в бок, чтобы не глазеть на ключицы, Хана вспыхнула от его слов. Не стесняться! Заявить о том, что ей нужно! У неё есть права! «Скажу ему, что он мне нравится. Скажу, что давно грежу им, вижу его во снах. Скажу, что плачу, потому что хочу быть на месте той, что сидит на его коленях. Скажу!» - сжала кулаки Хана и, проглотив язык, едва не заплакала второй раз, потому что храбрости не хватило. Она не могла, просто не могла озвучить всё это. – Спокойной ночи! – кивнул Хосок и побрёл по ступенькам вниз, будто спадая, то одной ногой, то другой, наигранно пьяно, вразвалку.

– Джей-Хоуп! – превозмогла себя Хана. Он остановился и обернулся. Одна бровь выказала удивление. Она знает его имя? – А вы… Вы заглянете ещё в наше кафе?

– Конечно, - белоснежные зубы приветливо засверкали жемчужным светом. – До встречи, Хана! – отсалютовал он и пошёл спускаться дальше. Отдых не очень удался, а вот сочинять, как выкрасть Юну придётся, надо только поспать немного. Тяжело быть скотиной наполовину, мог бы спать в объятьях симпатичной девчонки, а вместо этого будет в одиночестве. Что ж, пусть хотя бы Хана выспится.

4

Решив поступать лояльно, по мере возможностей великодушно до конца, соблюдая все правила вежливости и пользуясь попытками достичь мирного исхода, Хосок пригласил Юну в кафе для деловых переговоров номер два. Девушка не отказала ему и явилась на встречу минута в минуту, войдя в дверь, как по будильнику. Молодой человек посмотрел на экран айфона и вздохнул. Как можно жениться на такой педантичной особе? Он умрет с тоски, не дожив до завершения медового месяца. А где интрига? Где заставить понервничать, подождать полчаса минимум? Нет, он не любил ждать, но женщина должна быть женщиной, а не деловым партнером. Хотя сейчас нужен был скорее он, понимающий, конкретный, принимающий доводы. Поэтому Хосок не встал, чтобы помочь присесть девушке, не подвинул стул и сидя смотрел, как она опускается напротив него.