– Дохи! – Чживон сразу же отшвырнул кухонный кинжал, схватив вскрикнувшую девушку. – Хомячок, боже! – Поморщившаяся и от боли сразу же заполнившая слезами глаза, Дохи схватилась за плечо. – Прости, я не хотел, Дохи, прости… - ярость Бобби улетучилась и он, казалось, забыл, для чего в его руках был вообще нож.

– Ничего страшного, - пробормотала она, всхлипнув.

– Всё в порядке? – подошёл Шуга, видя, что единственный, кто пострадал – это не виноватая ни в чем девчонка.

– Это всё из-за тебя! – крикнул Бобби, развернувшись к противнику и, новой вспышкой злости зарядив энергию, толкнул Юнги прочь, да так сильно, что тот покачнулся и грохнулся в сторону. Упав на валявшийся перевернутый стол, он ударился затылком об его угол и, после звонкого стука, опал и стих. Дохи посмотрела на упавшего Юнги, ожидая, когда он поднимется. Но тот не поднимался. С закрытыми глазами он лежал на полу и не шевелился.

– О боже… - прошептала она. Вывернувшись из рук Бобби, Дохи обрушилась на колени рядом с парнем подруги. – Юнги! Юнги! – позвала она, но он не откликался. – Юнги! – девушка обернулась на Чживона. – Что с ним? Боже! – заплакав опять, она приложила ухо к груди Шуги. Сердце билось, и дыхание было. – Нужно вызвать скорую!

– Я не хотел… - не испугано, но с действительным сожалением помотал головой Бобби. Его куда больше волновало перевязать плечо Дохи, но та забыла о себе и полезла за телефоном. На лестнице раздались шаги. Они оба повернули лица ко входу и увидели Чон Хосока, появившегося в распахнутой двери. Оглядев быстро общую картину, он увидел валяющегося на полу друга.

– Шуга! – распахнув глаза, он упал рядом с Дохи. – Святой Гаутама, что вы с ним сделали?!

– Он сам пришёл и начал драться, - спокойно сообщил Бобби.

– Змеёныш, ты что, убил его?! – стал подниматься Хоуп. В чистеньком и дорогом костюме, он дико контрастировал со всем окружающим. – Да я же тебе шею сверну…

– До этого ли сейчас! – крикнула Дохи, поражаясь мужской логике. – Ему нужно в больницу!

– Да, конечно, - опомнился Хосок и, махнув на Бобби, опустился снова, чтобы поднять друга и отнести к себе в машину. Девушка, трясясь и всхлипывая, пошла следом.

– Вы же не заявите на Бобби в полицию? Он, правда, не виноват! Юнги пришёл сам! – Хоуп обернулся на пороге, неся бессознательного Шугу. Встретился глазами с Чживоном. Последний спокойно промолвил:

– Они не заявят на меня в полицию. – Промолчав, признавая правдивость этого заявления, Хосок развернулся к лестнице и быстро поспешил с ношей в свой автомобиль. Взглянув на прощание на Бобби, Дохи поняла, что тоже должна уехать, чтобы убедиться, что с Юнги всё в порядке. Да и ей нужно было зашить плечо, о котором она забыла на некоторое время.

Уложив товарища на заднем сидении, Хоуп сел за руль и завелся. Подождав, когда Дохи закроет за собой дверцу, он бросил ей:

– Звони Джинни. Скажи ей, что случилось и пусть она передаст всё Намджуну.

Где сахар, там и перец

Доктора не нашли ничего опасного для жизни, но от точности удара в затылочную часть Юнги был оглушен, и пока не приходил в себя. Это мозг, черепная коробка, для которой иногда и менее сильные удары грозят непоправимым, и пусть даже никаких травм не будет видно, может оказаться так, что микроповреждения затронули что-нибудь существенное. Для того чтобы сказать, что всё в порядке, требовалось вернуть сознание Юнги. Джинни держала его за руку, отсутствующего в мире бодрствующих, лежащего на больничной койке. Слёзы текли по щекам девушки не прекращаясь. Невозможно было простить себе то, что она не почувствовала, куда он уходит, что отпустила его. Дохи пыталась объяснить ей подробности, но подруга не хотела слушать. Бобби виноват. Это сделал Бобби. Она ненавидела его. Она хотела бы, чтоб на месте Юнги был тот, и когда она яростно, не думая произнесла это вслух, Дохи поднялась и ушла, судя по всему, не согласная с тем, что Бобби заслуживает хоть какого-то наказания.

Хосок тем временем, за дверью палаты, повествовал Намджуну о том, чьими руками всё было сделано и, наконец, поведал товарищу, откуда вообще завертелась вся эта каша.

– И эта мелкая жопа мне ни слова не сказала, - посмотрев сквозь стекло в стене на сестру, покачал головой Рэпмон.

– Она переживала за вас. И за тебя, и за Шугу. Даже не зная, кто это такой, Джинни, видимо, интуитивно чувствовала, что с Эвром лучше не связываться.

– Я убью этого сукиного сына, если Шуга не придёт в себя до утра!

– Подруга Джинни сказала, что он почти не виноват, и Юнги сам лез в драку…

– А ты бы что сделал, если бы к Хане катил яйца какой-то тип, как только ты куда-нибудь отлучаешься? – Хоуп замолчал, признав, что виновник-то, в общем, очевиден. Вернее, провокатор, но разве это ни одно и то же? – Что ему нужно было от моей сестры? Почему именно она?

– Не знаю, Мон, не знаю… - пошли к кофе-автомату? – кивнул в сторону наследник миллионера и они отошли по коридору к холлу, где были сиденья, и можно было налить себе капучино. Взяв по стаканчику, они уселись.