Постоянно в прессе сообщалось об успехах стахановцев. Многие молодые и полные сил рабочие воспринимали всё это положительно, стремились попасть в стахановские бригады, следовать их примеру. Всплеску трудовой активности способствовали изменения в социальной политике, произошедшие в годы второй пятилетки, когда государство перестало навязывать аскетические идеалы молодёжи, не стали осуждаться устремления много зарабатывать и комфортно жить. Более доступными стали элементарные материальные блага: продукты питания, обувь, одежда, предметы быта.

В 1935 г. в промышленности, строительстве и на транспорте внедрялась сдельная оплата труда, повышавшая заинтересованность рабочих в увеличении количества и качества выпускаемой продукции. Одновременно был совершён переход на систему дифференциации оплаты труда, при которой размер зарплаты увязывался с условиями работы, степенью её сложности, квалификацией и стажем работников. Создававшаяся в результате система материального стимулирования труда побуждала не только ударников, но и всех рабочих повышать свою квалификацию, ответственнее подходить к порученному делу, бороться за повышение производительности труда.

К середине 1930-х гг. в СССР наметилась некоторая стабилизация общего экономического положения, которая привела и к улучшению условий жизни населения. 1 января 1935 г. были отменены карточки на хлеб, с 1 октября – на мясные продукты, жиры, сахар картофель, а с 1 января 1936 г. вообще была ликвидирована система карточного распределения продовольственных и непродовольственных товаров. Потяжелевший и вернувший реальное содержание рубль стал, казалось бы, единственным средством для более глубокого внедрения экономических стимулов. Возрос и моральный престиж добросовестного труда. Вместо лозунга первой пятилетки «техника решает всё», в годы второй пятилетки Сталин выдвинул новый: «кадры решают всё». Хороший труд становится престижным в обществе. Передовики производства всё чаще представлялись героями газетных очерков, их портреты украшают «доски почёта» у заводских проходных и на центральных улицах городов. Советский патриотизм, стремление помочь Отечеству догнать и перегнать развитые страны мира, доказать, что советский рабочий ни в чём не уступает европейскому или американскому, выступали важными мотивами высокопроизводительного труда.

Все эти изменения заметны были и в Сибири. В ноябре 1935 г. на предприятиях и стройках Западно-Сибирского края по стахановским методам работали около 3 тыс. рабочих, в том числе в Кузбассе – свыше 1 тыс. чел. На Омском Сибзаводе на 26 октября имелось 4,2 % стахановцев, а на 26 декабря 1935 г. – уже 20,4 % от всех рабочих. Высоких показателей в повышении производительности труда добивались не только отдельные рабочие, но и целые коллективы. Особенно в этом отношении отличились шахтеры Кузбасса, которые, работая стахановскими методами, значительно увеличили добычу угля в бассейне. Если в начале сентября 1935 г. до начала стахановского движения среднесуточная добыча угля в Кузбассе составляла около 40 тыс. т, то к концу ноября она составила 48,2 тыс. т. 29 ноября 1935 г. Кузбасс выдал рекордную добычу 54,8 тыс. т. [80]

Однако в целом мобилизационное значение стахановского движения оказалось более низким, чем планировалось государством. Не всеми рабочими оно было воспринято положительно. Повышение норм выработки и ответственности за проделанную работу вызывало недовольство рабочих, особенно старших возрастных категорий, встречались случаи осуждения стахановцев, а то и избиения. Люди обостренно воспринимали всё усиливавшуюся интенсификацию труда и оценивали её как стремление государства эксплуатировать их и ущемлять их права [81] .

Мощное воздействие на формирование социального мобилизационного ресурса производило развитие системы всеобщего и доступного всем слоям населения народного образования. Ему в государственной мобилизационной стратегии отводилась важная роль в формировании позитивного отношения в обществе к проведению индустриализации в самом широком смысле этого слова. Кроме того, общеобразовательная школа, начиная с её самых первых ступеней, должна была подготовить население СССР к активному участию в модернизационных преобразованиях в экономической сфере.

Среди актуальных образовательных проблем в 1920–1930-е гг. была ликвидация неграмотности и малограмотности взрослого населения, для чего организовывались специальные школы, курсы, кружки, ячейки всесоюзного общества «Долой Неграмотность». В годы первой пятилетки нередко обучение грамоте и элементарным общеобразовательным дисциплинам входило в программы стационарной сети профессионального образования и целевых курсов техминимума на предприятиях. Борьба за грамотность организовывалась как массовый культпоход, который проходил под броскими лозунгами. Например, на строительстве КМК поход за грамотностью разворачивался под лозунгом: «Зажжём топки домны руками грамотных рабочих» [82] .

Мероприятия по ликвидации неграмотности оказывали мощное воздействие не только на рост технической и профессиональной подготовки людей, но и способствовали повышению их общей культуры. Работа по обучению грамоте населения вменялась в обязанности партийных, комсомольских и профсоюзных организаций, администраций предприятий и населенных пунктов. К 1933 г. среди рабочих Кузнецкстроя около 90 % рабочих считалось грамотными. К концу 1930-х гг. практически удалось ликвидировать неграмотность взрослого населения, занятого в промышленности, в наиболее крупных городах Кузбасса – Новокузнецке, Кемерово, Прокопьевске [83] .