– Вы теперь поняли?

– Нет, а что?

– Если бы не ваша "чёрная" сила, я Богдану помочь бы не смогла.

– И?

– Мы можем и будем лечить вместе, вы - уничтожать болезнь, я - лечить и вливать силы. Думаю, тогда эффект выздоровления у пациентов пойдёт значительно быстрее. Это значит, нам нужно разработать методику совместной работы для гибридных болезней.

– Понял, - кивнул, улыбаясь, Фомич.
– Но меня, также, интересуют и навыки костоправа. С такой защитой, - и он кивнул на свои руки в стильных браслетах, напитанных "белой" силой, - мне ведь можно работать с обычными пациентами?

– Попробуем, - подмигнула ему Ольга.
– А пока могу сказать лишь одно - мы сегодня молодцы!

– Ольга - просто потрясающая, - делился впечатлениями Василий, когда, как обычно, ужинал у Тищенко дома.
– Я столько нового узнаю каждый день.

– Вижу, эта жизнь тебе нравится?
– улыбнулся Филипп.

– Очень. Лечить людей, быть по-настоящему полезным - это, оказывается, приносит столько удовольствия.

– Я рад. И ты действительно изменился к лучшему.

– Как именно?

– Ушла излишняя агрессивность. Ты ведь был вечно на взводе, словно готовый к броску. Это, знаешь ли, часто напрягало...

– Я в курсе, - кивнул Василий.
– Хотя в агрессии и была моя сила. Но сейчас всё по-другому, болезнь меня изменила... и, как оказалось, к лучшему.

Открытие Центра "Домино" прошло без всякой помпы, просто однажды на двери кабинета костоправа появилась табличка "адвокат Дмитрий Сокора", а снизу под ней - объявление "Костоправ принимает на 2м этаже в Центре лечебного массажа".

– Я, Макс, Саша (новый "чёрный" охранник) - это "тёмная сторона", - подсчитал накануне Василий Фомич, - Ольга, Сели, Ивановна и Богдан - "светлая". Итого, нас семеро постоянных человек в штате плюс Валерий Петрович, заведующий травматологии, внештатный консультант.

– Значит, восемь, - сказала Цецилия Карловна.
– Остаётся вакансия уборщицы на "тёмной" стороне, и с этим проблема, потому что Оля говорит, обычный человек после приёма "чёрных" убираться там не сможет, это опасно для его здоровья.

– Нужно искать "чёрную" техничку, - задумался Василий.

– Или "белую", которая, как и я, не боится "черноты", - добавила Ольга.

– Нереально, - вздохнул Макс.
– Да и где искать, когда до открытия осталось два дня.

Но жизнь, как всегда, оказалась богата на сюрпризы.

В тот же вечер, когда Макс провёл Ольгу до дома и, попрощавшись, ушёл, на лестничной площадке первого этажа девушку неожиданно окликнули.

– Сестрёнка, помоги старику, - возле лифта топтался старенький дедушка-бомж, неизвестно как пробравшийся мимо дежурной подъезда, и ласково улыбался Ольге щербатым ртом.
– Дай денежку на хлеб.

– Господи!
– ахнула красавица, вытаращив глаза. И немудрено - бомж оказался "белым".
– Да как же это...? Как такое возможно?

– Дай денежку, сестра. Ты же мне поможешь?
– снова заканючил дедок, а потом добавил, - я тебя давно заприметил, но не подходил, а то вокруг вечно "чёрный" волк кружит. Пришлось вот сюда пробираться...

– Пойдёмте, - Ольга ухватила бомжа за рукав грязной куртки и потянула за собой к лифту.
– У меня дома деньги.

"Белый" не сопротивлялся, молча пошёл за девушкой, улыбаясь, словно блаженный, и на удивлённый возглас Сокоры "Что происходит?" лишь пожал плечами. А Ольга развила бурную деятельность, сначала запихнув деда в ванную, а потом отправила туда же Дыма, приказав отмыть Егорушку (так представился дедок) дочиста. Затем гостя одели (бельё и спортивный костюм) и накормили плотным ужином, и пока он кушал, медленно смакуя домашнюю пищу, Сокора увязал в мусорный пакет грязную одежду гостя и выбросил её в мусоропровод.

– Оля?
– Дым указал любимой на пьющего чай деда.
– Объяснись.

– Егорушка ждал меня у лифта. Попросил денег на хлеб.

– А вместо этого ты привела его домой?

– Он - "белый".

– Что?
– не поверил своим ушам Сокора.

– Да "белый" я, "белый", - подал голос Егорушка. Кстати, это имя удивительно ему шло, дополняя образ блаженного на паперти. Хотя внешность деда была совершенно неприметной - среднего роста, худой, с морщинистым лицом и неожиданно ясными светло-карими глазами.

– Можете рассказать, как вы...
– Ольга замялась, - дошли до такой жизни?

– Бомжую что ли?
– уточнил дед.
– Я сам вначале долго этого не понимал, ведь была и семья, и дом, и работа...
– он наморщил лоб и добавил.
– Много лет назад...
– Егорушка вздохнул и тихо пожаловался.
– Я человек простой, жил, как все, но сначала умерла жена, потом сын уехал на заработки и пропал. Давно, ещё в 90-тые. Квартиру я продал и честно пропил, потому что понял - жить незачем. И вот так оказался среди божьих людей...