Шрифт:
– Простых случаев не бывает, - поднял вверх затянутый резиновой перчаткой палец его собеседник.
– Бывают недостаточно дотошные патологоанатомы.
– Да я Вам и без вскрытия расскажу, что Вы там найдете. Помимо очевидного, - он вновь тронул висок, - цирроз печени и сломанная нога.
– Ну, цирроз это вряд ли. Я лично знал покойного, и он был человеком очень строгих правил. А про ногу откуда узнал?
– С ногой все просто. Шрамы у него. От голени до колена. Тонкие, хирургические. Такие остаются после операции по вживлению титана. Вряд ли кто на такое пойдет без веской на то причины. А с печенью еще проще. Окоченевшие трупы должны быть серыми, а не желтоватыми. Судя по тому, что медицинская карта покойного, - он приподнял толстую папку, которую читал, давая возможность разглядеть титульный лист, - не перечеркнута сикось-накось жирным красным фломастером, гепатита у него нет. А для китайца разрезом глаз не вышел. Так что же остается?
Молодой человек поднялся со своего места и, натягивая на ходу тонкие перчатки из латекса, всё же подошел к доисторическому мраморному столу, на котором и находился господин Гладковский П.С. Не глядя на старшего коллегу, он принялся методично ощупывать ногу покойного, пока, наконец, не наткнулся на едва заметный бугорок, выдававший место, где кость срослась с инородной вставкой.
– Всё, как я и говорил, - не без пафоса заявил он и потянулся к медицинским ножницам.
– Давайте помогу открыть его? Мне всё же интересно насчет печени.
Тут надо сказать, что вскрытие Гладковскому уже проводили, о чём весьма однозначно свидетельствовал Y-образный шов на его груди. И результаты этого самого вскрытия лежали сейчас, аккуратно подшитые, внутри той самой папки, которую с таким интересом молодой человек изучал ранее. Вот только не в меру въедливому следователю, что вёл это дело, чего-то там не срослось. То ли показалось ему чего, то ли привиделось, но только упёрся он рогом в своём требовании повторной процедуры. Сколько инстанций пришлось ему пройти, сколько порогов обить, чтобы забрать труп из городского морга, не знал никто, но пару часов назад прикатил он в карете скорой помощи и, осчастливив Михаила "подарочком", сбежал, попросив глянуть, что там. А что там может быть? Одно входное отверстие, другое, побольше, выходное, вот и весь сказ.
Аккуратно распустив шов, блондин запустил руку в брюшную полость и удовлетворенно осклабился:
– Увеличена! Всё, как я и говорил. Я крут, дядь Миша?
– Ты, Лёшка, не в меру самоуверен, - мягко улыбнулся пожилой врач.
– Как и Вы с папой, как и Вы...
– Алексей внезапно наклонился вперед, провёл пальцем по скуле потерпевшего и, взяв за подбородок, повернул голову от себя.
– А вот этого, - протянул он, - в его медицинской карте не было...
– Что там?
– прищурился Михаил.
– Да вроде следы пластики. Он подтяжку, что ли, делал?
– Да нет, насколько я знаю...
– Да да, насколько я вижу...
– Ну, - Михаил осмотрел едва заметные шрамы и согласился, - значит, делал. Не все, знаешь ли, афишируют подобное.
– Так-то оно так, странно просто...
– задумался Алексей, глядя на обрюзгшее лицо лежащего перед ним.
– Если бы все после пластики выглядели так, то клиники эстетики уже давно бы разорились... А знаете что, дядь Миш? Пойду-ка я переоденусь!
Но довести начатое до конца было не судьба. Потому что дядя Миша внезапно вспомнил, что сегодня день рождения его любимой внучки, и если он не заявится на торжество, завтра препарировать придется уже его хладный труп. Он уже собирался закатить тело назад в холодильник, когда был остановлен своим молодым коллегой:
– Да ладно, мне всё равно делать сегодня нечего. Я закончу, Вы идите. Дочке привет!
– Ну, хорошо, - немного подумав, согласился врач.
– Только, смотри, верни все на место.
– Ага.
– И протокол не забудь.
– Ага.
– И будешь уходить, не за...
– Дядь Миш,- прервал его блондин.
– Не первый раз замужем! Всё сделаю, не переживайте. Ключи только оставьте.
Вот так и получилось, что когда часа через три в секционную заглянул рослый коротко стриженный темноволосый парень, то вместо ожидаемого Михаила Борисовича обнаружил там какого-то незнакомого белобрысого типа, упоенно выдирающего зубы у трупа несчастного Гладковского.
– Ты кто?
– с ходу задал он вполне логичный вопрос.
Тип оторвался от своего занятия, внимательно осмотрел собственный кожаный извазгданный в какой-то дряни передник, скосил глаза на зажатый в правой руке скальпель и задал встречный вопрос:
– А как кто я выгляжу?
– Так, - новоприбывший шутить настроен не был и гаркнул: - Капитан Ефимов, Тарас Борисович! Убойный отдел. Кто Вы и что здесь делаете?