– Да как ты смеешь?!
– задохнулась от возмущения Лора, садясь на постели и больше не заботясь о том, чтобы простыня прикрывала ее девичьи прелести.

Правда, они и без того были прикрыты сорочкой, хотя и весьма тонкой, отделанной изящным кружевом и продуманно расположенными разрезами.

– Не знал, что у тебя склонность к прилюдному исполнению супружеских обязанностей, дорогая, - процедил принц.
– Иначе бы оставил всю эту толпу здесь.

– Это не только моя фрейлина, но и моя подруга!

– Позовем ее третьей?
– явно издеваясь, предложил Дарин, - я не против.

– Ты с одной сначала справься, а потом замахивайся на двоих, - принцесса продемонстрировала собственное умение иронично приподнимать бровь.

У нее это получалось даже изящнее, чем у новоиспеченного мужа.

– А, может, без этого?
– поскучнел Его Высочество, наливая в бокал вино. Хотя, судя по неестественно блестящим глазам он и без того сегодня выпил уже немало.
– Ну, как там делается? Пальчик уколем, простынки измажем. Могу ради такого дела даже собственной кровью пожертвовать. Мы же с тобой близкие люди. Обойдемся без формальностей.

– Нет, дорогой, без формальностей мы никак не обойдемся, - ехидно улыбнулась Лора.
– Придется тебе продемонстрировать свою мужественность. Хотя, конечно, в ее наличии я и сомневаюсь. Но, что делать, напрягись. Но, в общем, я против третьего в постели тоже не возражаю. Можешь позвать на подмогу одного из братьев. Недаром же говорят, что вы удивительно дружны.

– Значит, вы изволите сомневаться в моей мужественности?
– вкрадчиво поинтересовался принц, глядя на жену поверх края бокала.

– Изволю, - очаровательно улыбнулась она, накручивая на палец белокурый локон.

В этот весьма напряженный момент Лора как никогда напоминала невинного ангела. И это явно портило принцу настроение. Потому что, допив под насмешливым взглядом супруги бокал, он наполнил его снова. И новую порцию выпил так же - залпом. После чего, не глядя, поставил кубок на стол и направился к супружескому ложу. Принцессе вдруг показалось, что ее муж двигается, как дикий зверь - не идет, а крадется. И нежная Лорелла вдруг ощутила несвойственную ей робость.

– Что ты делаешь, животное?!

Придворные, притаившиеся за дверью, шарахнулись от этого вопля, испугано и несколько недоуменно глядя друг на друга. Принц славился своими любовными похождениями и немало ныне присутствующих дам сумели однажды завоевать его благосклонность. Но в жестокости по отношению к дамам его до сей поры не обвиняли. В холодности - да, было дело. Даже в равнодушии. Но не в жестокости.

– Это была моя лучшая сорочка!

Новый вопль принцессы заставил всех облегченно выдохнуть и даже начать улыбаться и обмениваться понимающими взглядами.

К сожалению, дальнейшее получение информации о том, что происходило в спальне, затруднили толстые стены и не менее толстые двери, которыми славился королевский дворец. А никто из молодоженов - как назло!
– излишне громко своих чувств не проявлял, окон не бил и мебели не ломал. Становилось даже скучно. Через пару часов большинство интересующихся покинули свой пост. Самые же стойкие, расположившись в немногочисленных креслах, а то и прямо на полу, задремали.

Двери спальни распахнулись только перед самым рассветом. Появившийся на пороге принц обвел ничего не выражающим взглядом придворных, сонно хлопающих глазами. Придерживая створку, он обернулся и поклонился в сторону кровати.

– Простите, дорогая, я был пьян, - сказал он абсолютно нейтральным, как будто переговоры вел, тоном.
– Обещаю, что такого больше не повторится. Впредь я буду приходить на ваше ложе трезвым, как стекло.

– Пойдите вы в Безду, - отозвались из спальни столь же равнодушно.
– Можете напиваться, сколько вам вздумается. И если вы забудете дорогу в мою спальню, то я буду удовлетворена.

Принц еще раз поклонился и, больше ни на кого не глядя, удалился.

А утром над Девичьей башней гордо реяла простыня с кровавым пятном, подтверждающая, что так удачно начавшийся брак был консумирован. Правда, придворные больше обсуждали не этот факт, а разорванную сорочку принцессы и в клочья порванную, словно ее кошка драла, рубашку принца.

Вниманием не обошли и расцарапанную щеку молодого супруга. Но внятного объяснения этому таинственному факту найдено не было. Потому что юная жена появилась перед придворными как ни в чем не бывало. Она была прекрасна, свежа и абсолютно счастлива. В конце концов, сплетники сошлись во мнении, что любовь порой принимает самые причудливые формы.

Глава 2

О неожиданностях, недоразумениях и женском коварстве