Убивать их сразу не хочу, я их казню. Шестнадцати патронов, хватает на

всех. Уроды валяются на земле, держась за свои раны, и громко кричат от

боли. За волосы, стаскиваю с Яны центрового фраера, и оттащив его в

сторону, перезаряжаю пистолеты. Находясь в шоке, тот смотрит на меня в

ужасе.

– Ты посмел обидеть мою девушку, знал ты об этом или не знал, мне всё

равно. Наказание одно - смерть. Приговор привести к исполнению - и

направляю на него ствол пистолета, чувствую спиной опасность и резко

падаю, перекатившись вправо, надо мной пролетают пули.

Стреляет с револьвера, один из парней державших Яну за руку, одним

выстрелом успокаиваю его навечно и добиваю остальных. Некогда мне с

вами церемониться. Испытываю удовлетворение, хоть здесь можно эту мразь

отстреливать на месте, хрен вам, а не адвокаты и продажные прокуроры. Вор

должен сидеть в тюрьме, а убийца и насильник лежать в земле, а не жрать в

три горла и шиковать, на народные деньги.

А то ужас, до чего довели судебно - правовую систему, я при задержании

особо опасного преступника, вооружённого ножом, в вагоне пассажирского

поезда, стреляю ему в плечо, на поражение. Естественно попадаю,

преступника задерживаю, а после выясняется, что преступник то, Я!

Прокурор, чуть не об кончался от радости, что может честного мента, в

тюрьму засадить. Полтора года, меня таскали на оперативные мероприятия, я

уже жалел, что сам, там не застрелился. Такое ощущение, что это не опасный

преступник, подозревался в убийствах, грабежах и изнасилованиях, а тот, кто

его задержал. И если бы прокурор не ушёл с повышением, ещё не факт, что я

бы так легко отделался.

Но оружие, мне больше не доверяли. Так и ходил на задержания, с одними

наручниками. Вдруг, я какого грабителя, убийцу или не дай бог, помощника

депутата, застрелю! Дерьмократические западные ценности, этого не

позволяют, жизнь преступника превыше всего! Зло сплюнув, выдёргиваю у

одного из бандитов со штанов ремень и связываю руки живому бандиту,

решив его попозже допросить.

Подхожу к плачущей Янке и встав перед ней на колени, виновато говорю:

– Прости меня, солнышко! Не сразу сообразил, что ты в беде! Немножко

задержался!

Янка, совершенно не стесняясь своего обнажённого тела, обхватывает меня

руками, сильно прижавшись ко мне, и тоненько плачет. Глажу её

всхлипывающую по спине, по волосам, шепчу ей на ушко, какая она

красивая и как я её люблю, что никто и никогда больше её не обидит, пока я

жив. Что всё у нас будет хорошо и замечательно, никогда больше такое не

повторится. Она отпускает меня и смотрит мне в глаза долго - долго, а потом

говорит:

– Я часто видела тебя в своих снах, ты был то рыцарем на коне и спасал меня

от разбойников, то прекрасным принцем и освобождал меня от злого

волшебника. Всегда, во всех моих снах, спасал меня ты, а сегодня, когда ты

вошёл к нам во двор, я чуть не потеряла сознание от радости. Он пришёл!

Мой принц из снов, пришёл ко мне! А потом, ты засмотрелся на меня и упал,

у тебя было такое удивлённое и растерянное лицо, что я не сдержалась и

засмеялась. Ты не обиделся?

– Нет, солнышко, разве на тебя можно обижаться?
– отвечаю ей улыбаясь.

– А затем, я услышала твой рассказ и поняла, ты герой! Самый настоящий!

Мне стало так приятно, что мой принц, смелый и сильный! Когда ты уходил,

я думала, моё сердце не выдержит, так сильно оно билось от обиды! Он даже

не поговорил со мной, думала я! А ты оглянулся и подарил мне, своё сердце!

Я была счастлива! Подружки позвали меня купаться на речку, но дома были

ещё дела. А вот потом, я побежала. Мне хотелось рассказать им, что мои сны

это правда! Что мой принц, уже со мной! Я не заметила этих бандитов, так

торопилась похвастаться. Я забыла, что идёт война и вот, чуть не

поплатилась за это. А потом я звала тебя мысленно, из-за всех сил звала и ты

пришёл. Ты опять спас меня, как и во снах. Спасибо тебе!
– и Яна поцеловала