Володя почувствовал, что не прочь перекусить. В животе заурчало. Правда, килька не та еда, которая может заполнить его подвывающий от голода желудок. Но хоть что-то…

— А знаете, не откажусь, — решился он.

— Ну и правильно, — обрадовался Суглобов. — Люблю, когда гости не ломаются и едят, что есть.

Он широким шагом прошел на кухню, зазвенел посудой и принес уже открытую банку на тарелочке. Хлеб был свежий, и Володя, увлекшись, смолотил полбуханки.

— Не часто мне приходится кормить частного сыщика, — любуясь здоровым аппетитом Володи, заметил Суглобов.

— Но приходилось?

— Не-а, — рассмеялся Суглобов. — Так что ко мне за вопросы?

Володя вытер губы бумажной салфеткой и отодвинул тарелочку.

— Надеюсь, фотография, которую я вам покажу, — не близкого вам человека. Иначе ваш адрес она бы знала наизусть. Потому я и решился перекусить, а потом приступить к делу, — извиняющимся тоном заговорил он.

Суглобов был удивительно терпеливым человеком. Он слушал Володю, наклонив голову и опершись руками на стол.

— Ну, показывайте, кто это женщина, которая носит с собой мой адрес.

Он взглянул на фотографию, и лицо его вытянулось.

— Она… не живая? — опешил Петр.

— К сожалению, да.

— Совсем молоденькая… Впервые вижу, — твердо заявил, отдавая фотографию.

— Вы не спешите, пожалуйста. Присмотритесь внимательно. Может, она вам напоминает кого-то?

Суглобов опять взял в руки фотографию и стал внимательно рассматривать.

— Нет, — в конце концов заявил он. — Я действительно ее никогда не видел. А кто эта девушка?

— Мы ее нашли убитой. И есть предположение, что она приезжая. Потому что никто не заявлял о ней в розыск. И в базе данных о пропавших без вести ее нет.

— Даже не представляю, кто она. И почему у нее мой адрес. Приезжая?.. — задумался Петр.

Он встряхнул лохматой головой и еще раз с огорчением подтвердил свои слова:

— Не знаю. Правда.

— А вы всегда в Москве жили? — задал неожиданный вопрос Демидов.

— Всегда. Я здесь родился. У меня и родители коренные москвичи. На два года только уезжал. Когда в армии служил.

— А где служили?

— Да тоже недалеко. В Калуге. У нас там и учебка была, да так в части и остался служить.

— А родственники в других городах есть?

— Полно. У меня родня по всей стране разбросана. Вы думаете, кто-то дал ей мой адрес?

— Кто-то дал, вот только кто?

— Думаю, меня бы предупредили. Ну, так принято, по крайней мере. Дескать, приюти или помоги. Но никто не звонил и не писал.

— А вы переписываетесь с кем-нибудь из родни или, может быть, с друзьями?

— Да сто лет уже никто никому не пишет. Сейчас телефон набрал — и говори сколько хочешь. А на письма время нужно, да и умение. И желание тоже… Я письма писать не люблю. Думаю, уже и разучился.

Демидов с сожалением стал прощаться.

— Я вам оставлю свой телефон. Вдруг вы что-то вспомните или кто-нибудь из родственников этой девушки объявится? Тогда звякните мне, пожалуйста.

— Да нет проблем, — заверил Демидова хозяин дома. — А девушку как жалко. Теперь буду думать о ней.

— Мы тоже о ней думаем…

Тем временем Агееву попалась запись в одном из журналов. Родители девушки Насти Зотовой подали в розыск пропавшей дочери. Восемнадцатого августа она ушла с подружками на дискотеку и не вернулась. Только через сутки они услышали ее голос по телефону. Рыдающим голосом она коротко сообщила адрес: Осокина, тридцать два. Но он же там был сегодня, и в этом здании находится супермаркет.

Дежурный подтвердил, что принимал заявление у родителей Зотовой. Но передал его в тамошнее отделение милиции. Поскольку родители пришли в отделение по месту проживания, а звонок был совсем из другого района.

Агеев задумался. Не зря гражданка Попова похвасталась своим острым зрением. Похоже, именно эту похищенную она и видела. Он записал адрес и телефон родителей и отправился к ним.

Агеев заранее настроил себя на то, что его встретят слезами и отчаянием. Но Зотовы оказались удивительно стойкими. А может, уже выплакали все слезы. С момента пропажи девушки прошло уже восемь дней. Мать девушки выглядела изможденной, с черными кругами под глазами. Наверное, почти не спит. У отца воспаленные глаза и застывшее выражение горя на лице.

— Мы сами пытались найти Настю, — заговорил он, стоило Агееву представиться.

— И как вы ее искали? — спросил сыщик, все еще не решаясь показать фотографии убитых девушек. Как-то подготовить бы их, что ли. Хотя не факт, что одна из них — Настя.

Пусть расскажут о своих поисках. Пока говорят, в них еще теплится надежда.

— Ходили по району, о котором сказала Настя. Спрашивали у местных жителей обо всех квартирах на первых этажах.

— Почему на первых? — сразу вскинулся Агеев.