Установилась напряженная тишина, которую нарушало лишь нервное дыхание присутствующих пиратов. Сомбра слегка надавил на копье, заставляя мужчину отступить назад, что бы наконечник копья не пробил шею. Люди потянулись к оружию, готовясь вступить в бой, и даже оттесненные безоружные матросы, набрались смелости что бы себя защищать.

– что здесь происходит?
– Спросил молодой мужчина в дорогом камзоле, широкополой шляпе и с платком повязанным на лицо.

– капитан мы...
– Заговорил пират, у шеи которого по прежнему находился наконечник копья, но на этот раз в разговор вступил Вард.

– ваши люди попытались покуситься на честь моей невесты.
– Капитан грифоньих всадников положил руку на рукоять меча.
– Я готов лично сразиться с каждым, кто сделает хоть шаг в ее сторону.

"и где твоя смелость была пару минут назад? Но кажется я уже придираюсь к мелочам".

– кто посмел?
– Взглянув сперва на Луизу, а затем на своих подельников, сурово спросил капитан пиратов, глаза которого опасно сузились.

Ответить ему никто не успел, так как с пиратского корабля раздался крик:

– корабль прямо по курсу!

***

Как такового, сражения так и не произошло. Третьим кораблем оказалось совсем маленькое судно, оснащенное несколькими дальнобойными орудиями. Ни пираты, ни обезоруженная команда торгового корабля, не успели ничего предпринять, как были атакованы. Магический щит выдержал первые два залпа, а затем ядра из пушек прошлись по обеим палубам, сметая людей и надстройки, а когда наконец матросы сумели расцепить два судна, напавший поспешно отступил, не желая проверять свою прочность при помощи вражеских орудий.

Как-то так получилось, что в ходе короткой стычки с третьей стороной, пиратский капитан раскрыл свое лицо, и даже представился Луизе и Варду, как принц Альбиона. Глядя на наследника престола, Сомбра начал убеждаться в том, что движение повстанцев было успешным не только из-за интриг вражеских агентов.

Оба поврежденных корабля, были доставлены в маленький скрытый под островом порт, напрямую соединенный с замком короля, являющимся последним оплотом власти монарха. В торжественной обстановке принц передал Луизе какую-то записку, из-за которой они собственно и прибыли на этот остров, и предложил присоединиться к вечернему торжеству.

"никогда не понимал этой дурацкой привычки, сохранять тайную переписку. Даже собственная голова, из-за ментальной магии и мастеров допроса, может оказаться не слишком надежным хранилищем информации. Оставлять же бумаги, которые не несут большой ценности но могут быть использованы против тебя, по крайней мере глупо".

Во время праздника, в большом зале замка, за длинным богатым столом сидели верные королю аристократы, сам король с принцем, а вокруг сновала прислуга. Если бы не точные сведения о том, что утром десятитысячная армия пойдет на штурм города, в котором и находился замок, то можно было подумать, будто бы люди празднуют день рождения правителя, или еще какое-то радостное, но не слишком масштабное событие.

Увидев как Вард, отделившись от толпы вышел на один из множества балконов, Сомбра последовал за капитаном грифоньих всадников. Бесшумно сблизившись с молодым мужчиной, он заставил свою тень принять форму длинного тонкого лезвия, а затем нанес удар со спины в область сердца.

– ничего личного, просто ты мне не нравишься.
– Произнес бывший король, после чего столкнул тело через парапет.
– Нет... все же это личное.

Глубоко втянув носом прохладный воздух, маг широко улыбнулся двум лунам, уже проявившимся на небе. В убийстве этого человека не было особого смысла, да и он мог бы быть полезен при сражении, но все эти доводы разбивались об ту ярость, которая зародилась в груди бывшего короля, когда Вард в первый раз посмел его атаковать. Каждый последующий взгляд, полный превосходства и презрения, лишь сильнее разжигал злобу в душе, и в конце концов, древний чародей находящийся в теле подростка, просто не смог побороть соблазн.

"плохо, маг всегда должен контролировать свои эмоции".

От этого заявления голоса разума, Сомбра отмахнулся как от чего-то совершенно не существенного. Да и стоило ли волноваться по поводу того, что уже нельзя было исправить?

Король как раз произносил торжественную речь о том, как он горд будет пойти в последний бой вместе с верными соратниками. Тот факт, что вместе с гибелью последнего наследника, любое сопротивление повстанцам полностью прекратиться, им в расчет не брался.

– пока жив хоть один претендент на престол, живо и королевство.
– Достаточно громко, что бы услышали все, произнес бывший правитель Кристальной Империи.

В зале для торжеств установилась тишина, которую нарушил пожилой король.

– объяснись, простолюдин, что ты хочешь этим сказать?

– как только войска повстанцев схватят или убьют вас и вашего сына, верные короне жители королевства, потеряют всякий смысл к сопротивлению и сами присоединяться к победителям.
– Не смотря на сотни взглядов, Сомбра был совершенно спокоен, так как уже не в первый раз выступал перед толпами, иногда даже жаждущими его крови.
– если же хотя бы ваш сын останется в живых и сможет бежать, ну или скроется в лесах вашего же королевства, то у патриотов страны будет стимул к дальнейшей борьбе и свое собственное знамя. Неужели вы так просто отдадите победу своим врагам?