– То есть фактически... ты решила меня... убить, да?

– Да, решила, мой друг.

Он поднял голову и неожиданно робко спросил:

– Можно... можно последнее желание?...

Судя по шороху, она села перед ним.

– Хм. Ты серьезно?

Он слабо кивнул.

Она задумалась. Затем как-то странно вздохнула и ответила:

– Мне тебя правда жаль. Очень. Я никогда... никогда... не попадала в такую ситуацию. Честно говоря, я даже не уверена в своем поступке... Но другого выхода не вижу. Три желания.

Парень склонил голову:

– Спасибо огромное. Но ... ты точно ... их исполнишь?

– Да. Потом заклею тебе пасть и уйду.

– Обещай.

– Слушай, - возмутилась она, - Вот попросишь ты что-то невыполнимое, и что? Или попросишь тебя развязать и освободить?

Он покачал головой.

– Не попрошу, правда...

Яна молчала так долго, что он уже начал опасаться, что она ушла.

– Ладно, - наконец услышал он, - Обещаю...

– Спасибо. Можешь все же напоить меня напоследок?

Она встала, потрепав его по голове.

– Да. Я этого ожидала... Открой рот.

Он послушно приоткрыл рот, почувствовав у губ влажные края горлышка бутылки. Девушка осторожно наклонила ее, следя, чтоб он опять не захлебнулся. Парень почти ополовинил бутыль и только тогда отстранился, пролив немного воды на себя.

– Спа...спасибо, - повторил он.

– Что еще?

– Еды не осталось?

Яна вздохнула.

– Нет...

– Вторая просьба... Ты не могла бы натереть меня?...От комаров. Я собираюсь... собираюсь умирать с относительным комфортом...

Она грустно улыбнулась и достала из рюкзака крем.

– Чур не халтурить, - строго сказал он, - Ладненько?

– Ладненько... Тут намазывать-то немного - раны трогать не стану.

Девушка выдавила немного крема на ладонь. Сев поближе, аккуратно начала втирать средство в правое плечо, спускаясь вниз, к локтю. Его кожа была очень смуглой... и горячей. Странно.

Яна добралась до ладони, смазала ее, потом перешла на пальцы, честно натерев их по отдельности.

– Холодный.

Она вздохнула, поплотнее сжав ноги. Потянулась к нему, откинула волосы, положив прохладную ладонь на его мокрый от крови и пота лоб.

– Как хорошо, - грустно вздохнул он, потеревшись об ее руку щекой.

– Ты весь горишь, - упавшим голосом сказала она, убирая руку.

Он ничего не ответил, лишь улыбнулся сквозь слабость.

Яна подвинулась совсем близко к нему и поднялась на коленки, принимаясь бережно мазать здоровую часть лица.

– Как вообще могла придти тебе в голову эта безумная маньячная идея похитить девушку?
– расстроенно воскликнула она, массируя ему шею, и начиная круговыми движениями двигаться вниз, к торсу, - Неужели настолько хотелось кого-то... оттрахать?

Парень помолчал, запрокинув голову и ощущая кожей ее пальцы. Он был в каком-то странном состоянии, боль почему-то притупилась, пульсируя где-то на заднем плане сознания, а касания ее холодных, как льдинки, пальцев, наоборот чувствовались остро и четко. Лес на заднем плане уплывал в разные стороны; немного кружилась голова и хотелось отдохнуть. Афродозиак действовал неожиданно сильно, и парень ощущал напряжение там, между ногами, отчетливее, чем наплывающую дурноту.

Она провела ладонями по его соскам, спускаясь ниже и ниже, ощущая пальцами ребра и сильные мышцы пресса.

– Это... это было совсем...не главным мотивом...
– наконец прохрипел он.

Девушка удивленно посмотрела на его лицо.

– ...Не главным?

Он кивнул.

– Продолжай, .. пожалуйста, - попросил он ее, явно не собираясь рассказывать подробности.

Яна хмыкнула. Почему во всех историях злодеи рассказывают пленникам их замыслы, а тут нет? Хотя... Ему явно было трудно говорить. Слабость от ран давала о себе знать.