ремень, обнятого им парня, обыкновенный травмат и,

тут-же, произвел выстрел.
– Холостой, - определила я

на слух.
– И очень случайный. Случай выпал такой. Не детский. С этой же неожиданностью. Кисло запахло

сгоревшим порохом и... В общем - кисло запахло... Кондиционер не справился с внезапным изменением аромата жертвы собственной распущенности.

– Пятно на биографии и на штанах, - заявила я, кивнув своим ммм... друзьям (А, как же иначе? Вместе

рожи бить были готовы. Защищаться и стоять насмерть друг

за друга. Но Пассаран! Венсеремос! Я это почувствовала и поверила.), пошла вперед мимо расступившихся, бледных

видом, засранцев. Кстати, стрелявший - уже и пистолетик платочком протер, и тому, обделавшемуся, в руку вложил,

и замаслянную тряпочку сжег, и пепел ногой растер. А, затем, сделав задумчивый вид, произнес задушевно в пространство:

– Алик, принимай боссоту по тихому, через полицейский наряд. Да, смирные.
– Нас он как будто и не видел.

– Дикая, а, что это было?
– раскрасневшаяся

Контра захотела узнать правду. Подлинную. Кнута только

для нее не было.

– Операция прикрытия, проведенная спец-агентом.

Опер сработал. Ты думаешь - Великий Дед внучку с

пришельцами одну по городу гулять пустит?

– А, пистолетик подсунул зачем?

– Ты еще спроси: зачем выстрелил?

– Спрашиваю: зачем?

– Он контакт с нежелательными элементами присек? Жестко? На корню? Без возможности развития?

– Ну, наверное.

– Да, уж - вернее всякого. Когда посторонний, приобняв и засунув руку со стволом в твои брюки, стреляет через ширинку наружу, охота шалить пропадает. И атмосфера страха на всю компанию действует.

– Допустим. А, все остальное?

– Наш человек улики на хулиганку бузотерам

подсунул? Выстрел был. След от него - на ширинке. На

брюках сзади - еще одно подтверждение, у кого было

оружие. Отпечатки на рукоятке - покажут подозреваемого.

Тем более, что пистолет ему сбросить не дадут. Итак, у идиота - за поясом, а, фактически - в штанах был травмат

со снятым предохранителем, во взведенном состоянии, с патроном в стволе. Когда он неуклюже попытался его

достать, и почти извлек (а, потом, и вытащил таки, так применить хотел) - грянул выстрел. Не слабо, да? Опер

от себя подозрение отвел? Нас от скандала и необходимости давать свидетельские показания избавил? Избавил! Что ты

еще хочешь?

– А, с теми - что будет?

– Дались они тебе! Тех - в ментовку, мозги вправлять. Сначала - на сутки. Потом, как получится.

Может, повесят на чужие дела, за борзость. А, может,

что худое собственное за ними откроется. Всякое бывает.

– Крутовато.

– Нисколько. На ловца - и овца. Представь, как

они над другими поизмывались бы?

– Но, мы же могли сами себя защитить. И, сделать

это иначе. Более традиционным для нас способом.

А, оно нам надо? Да, и вас светить перед публикой

не зачем. А, лично мне - все равно. Пришла помощь -

отлично. Себе я уже все доказала.

Мы неспешно прогуливались по бульварам, по набережной, глазели на памятники и фонтаны, лакомились мороженным и

пили колу, зависали в уличных кафе, пробуя пирожные и угощаясь кофе. Раздолбайствовали - одним словом. В то

время, как весь трудовой народ, напрягая жилы и мозги, зашибал бабки в офисах, загоняя их в оффшоры, и, делил

между собой доходы от полученных под гарантии государства

кредитов, проведенных через частные банки и направленных

на предприятия, где еще, не ударив палец о палец, и, еще

не получив ни копейки прибыли от заключенных контрактов

по трудно выигранным у самих себя тендерам. Делили их так успешно, что на зарплату рядовым сотрудникам денег уже не хватало, хотя - это были жалкие доли процента от общей стоимости работ. Коммерческие банки загоняли активы в финансовые однодневки под чудовищный процент навара. Нетрудовой народ - получал свои откаты, подарки и взятки

за право пущать или не пущать, первую подпись, нужный

закон, помимо официальной зарплаты и

участия в разграблении доверенных им на контроль фондов. Преступный мир совершал преступления против преступников,

с них больше возьмешь. Маньяки - ну, этих не любили все,

и все использовали. Силовики были сильнее всех. И,

гораздо опаснее. Особенно, под команду: - Фас! Малолетки хотели

быть взрослыми, старушки - молодились. Старички - умерли.

В большинстве. Гомики откровенно становились Мариконами