Увидев Герасима, она широко раскрыла глаза:

— Ты выше, чем я себе представляла. Ну, ничего, в моей кровати ты все-таки поместишься. Она тоже полированная и в ширину такая же, как в длину. Не знаю, уставится ли вся моя мебель в этой комнате!

Петре, который вернулся домой позднее Герасима, подлетел к Корнелии и оглядел ее со всех сторон.

— Значит, ты и есть Корнелия…

Он взглянул на Герасима, потом пошел на кухню, чтобы посмотреть, что привезла девушка съестного из Инеу. Должно быть, обследование удовлетворило Петре. Возвратившись в комнату, он сказал еще несколько фраз, а потом как бы невзначай спросил:

— Когда мы будем обедать?

Разумеется, тарелки у Корнелии дома блестели лучше, а края у них были резные.

— И они все в голубеньких цветочках. Я говорю, что это незабудки, а мама говорит, что они никак не называются. Разве может быть, чтобы цветы никак не назывались?

Герасим ел молча и все время думал об Анне. «Куда это она исчезла?» Вот уже несколько дней, как он вышел из больницы и исходил весь город, надеясь напасть на ее след. Но она исчезла. Он жалел, что не спросил у нее фамилию. Если бы он знал ее фамилию, все было бы проще. Он отправился бы к Албу, и тот нашел бы ее в двадцать четыре часа. Однажды ему пришла в голову мысль как-нибудь зайти к Албу, может быть, он сумеет и так разыскать Анну, просто по описанию. Потом он понял, что показался бы Албу смешным, а этого он не хотел ни за что на свете. Тем более, что Албу, которого он встречал после освобождения только четыре или пять раз, держался с ним сдержанно, официально.

Вечером после ужина Корнелия, оставшись наедине с Герасимом, спросила его:

— Ты в партии, Герасим?

— Да. А почему ты об этом спрашиваешь?

— Просто так. Вот отец обрадуется! Он оказал, что было бы неплохо, если бы ты оказался партийным. Потому что теперь хорошо, когда в семье кто-нибудь партийный. Правда ведь?

Герасим улыбнулся.

— Скажи мне, сколько времени ты думаешь пробыть у нас?

— Этого мне папаша не сказал. Он велел только поехать сюда и пожить здесь, чтобы ты меня хорошенько разглядел. И еще одну вещь он мне сказал, но про это мне стыдно говорить.

Герасим не ответил. «Если ей стыдно, пусть лучше помолчит».

— Я все-таки скажу тебе, — засмеялась Корнелия и потупилась. — Он предупредил, чтобы я себя хорошо вела.

— Дельный совет, — пробормотал Герасим. — И ты соблюдай его.

— Надо слушаться, раз папаша сказал.

Мать Герасима готовила в спальне постель для Корнелии.

— Ты, моя дорогая, спи там, а Герасим и Петре будут спать здесь, в кухне.

— А ты, мама? — спросил Герасим.

— Я говорила с госпожой Роси, буду ночевать у нее. Муж ее все еще в Сибиу. Приедет только послезавтра… Петре не вернулся?

— Нет, — сердито ответил Герасим.

«Хоть бы пришел Петре, чтобы мне не оставаться одному с Корнелией».

Петре вернулся домой после полуночи, он был немножко навеселе.

— Я сидел с друзьями в «Трех вшах». Вино — напиток богов. Больше никогда не пойду в «Золотую змею». А девушка где?

Герасим, кивнул на дверь.

— Там, в комнате.

— Ну, вы договорились? Ты берешь ее?

— Ты что, с ума сошел?

— А почему бы тебе ее не взять? — настаивал Петре. — Она недурна, да и мне кое-что перепадет. От обеда что-нибудь осталось?

— Осталось.

Дверь комнаты открылась, показалась голова Корнелии:

— Кто пришел?..

— Это я, дорогая Корнелия, — ответил ей Петре. — Я думал, ты спишь.

— Не могу уснуть. Мне хотелось бы немножко поболтать с вами. Я думала, что в городе не так рано ложатся, как у нас в Инеу.

— Пора спать, — угрюмо проговорил Герасим. — Утром на работу.

— Я работаю вечером, — сказал Петре. — Если хочешь побеседовать со мной, дорогая Корнелия, то я с большим удовольствием. Постараюсь заменить брата.

— Тогда я накину что-нибудь, — сказала Корнелия и скрылась.

— Что ты не даешь ей спокойно спать?

— A-а, если она тебя интересует, тогда другое дело… Пожалуйста.

— Да не нужна она мне!

— Тогда чего тебе надо? Бедная девушка приезжает из Инеу, чтобы найти себе мужчину, а ты хочешь, чтобы она вернулась домой ни с чем? Я немножко развлеку ее. — Он подмигнул.

Герасим хотел дать ему пощечину, но потом передумал. Он лег и натянул одеяло на голову. Прошло всего несколько минут, и он услышал, как Петре вошел к Корнелии. Герасим старался уснуть, но сон бежал от него. Потом до него донесся пронзительный смех Корнелии, он прислушался, Корнелия снова засмеялась:

— Ой, Петре, не щекочи меня…

«Надо бы войти к ним, — сказал себе Герасим, но тут же раздумал. — Чего я буду соваться? Она вооружена отцовскими советами, а Петре… Ну что ж, это его дело».

— И ты говоришь, что у тебя много подушек? — послышался голос Петре.

— Восемь, — ответила Корнелия и снова засмеялась.

— Больших?

— Петре!..

— А виноградники у вас есть?

— Два гектара…

— А сколько это дает вина?

— Петре!.. Петре!..

— Тише, а то услышит Герасим.