На сей раз Гжегож не пренебрег советом Томаша и повязал на лицо шарф, тщательно опрысканный туалетной водой жены. Вонь из подъезда начала помаленьку просачиваться и в квартиру, пришлось приоткрыть окна на противоположной от балкона, благо день выдался теплый. И это при том, что труп старухи закрыли, наконец, в ее квартире (Томаш деликатно умолчал о том, кто так варварски разделался с пожилой женщиной, да и отец не спрашивал). Значит, гнила не только она.

Во дворе запах вообще стоял невыносимый — кроме трупа Божены во дворе покоилось еще несколько тел, к которым то и дело подходили собаки и подлетали вороны. Животных ситуация совершенно не смущала, наоборот, они будто даже воспрянули духом. Томаш не знал наверняка, но пока он не видел ни одной зараженной собаки или кошки. В Сети, которая окончательно зачахла ночью, этому почти не уделялось внимания. Кое-кто болтал только, что зомби вроде как сами на животных не бросаются, не замечают их, а те не испытывают страха при виде зараженных. Хрен поймешь, что вообще происходит.

Было два часа пополудни, когда отец и сын вышли на залитую солнцем улицу. Подъеденное тело бывшей соседки лежало справа в окружении собственных внутренностей, источая тяжелый, сбивающий с ног смрад. Как хорошо, что скоро не придется этого вдыхать. Казалось, что запах смерти режет дыхательные пути и навсегда остается внутри, в маленьких тонких ранках, и куда ни беги — забыть его не удастся.

Мерседес Томаша решили пока не трогать, он вполне мог пригодиться, если рейд окажется неудачным. Бензина там было еще достаточно, чтобы доехать до Владиславово и обратно, и это как минимум.

В свои пятьдесят два Гжегож находился в неплохой форме и, пожалуй, мог дать фору своему сыну, который никаким спортом никогда не занимался, если не считать секцию настольного тенниса в шестом классе.

К чести отца, тот весьма спокойно и стойко воспринял изменения, свалившиеся на мир, как снег на голову. Не выказал он ни малейшей паники и тогда, когда впервые увидел зомби на расстоянии выстрела. Конечно, Гжегож мог полюбоваться зараженными еще во Владиславово, когда они гнались за Адрианом по волнорезу, но до них было далековато, да и ночью много не увидишь. А ведь он человек другого поколения, для которого нынешний дурдом кажется чем-то совсем инопланетным.

Зомби оккупировали круглосуточный магазинчик «Жабка», пожирая все, до чего могли дотянуться. Стеклянные стены были выбиты, о чем свидетельствовали многочисленные осколки, усеявшие тротуар, и все твари были на виду. Некоторые из них наловчились скручивать крышки с бутылок и теперь наслаждались теплой минералкой или газированными напитками. Какая-то толстая тетка на глазах Томаша и Гжегожа влила в себя всю литровую бутылку Пепси целиком, ни разу не прервавшись. Правда, спустя мгновение после окончания водопоя из нее вырвалась такая продолжительная и громкая отрыжка, что остальные зомби вздрогнули и разом повернули головы, а потом что-то недовольно забурчали. К алкоголю зомби не притрагивались.

На людей они особо не смотрели, хотя присутствие Томаша и Гжегожа не осталось незамеченным, это было очевидно. Дюжина как на подбор рослых и крепких зомби это много, но и Томаш теперь не один. Зараженные находились в тридцати метрах, так что, вздумай они броситься в атаку, люди успеют с ними разделаться.

— Хм, не сказал бы, что они похожи на безмозглых психов, — с сомнением сказал отец и покрутил указательным пальцем в левом ухе. — Что-то заложило. Простудился, что ли.

— Они походили, ты просто не видел ничего в своем порту. Но ты прав, что-то в них изменилось, — рассказывал Томаш, не сводя глаз с ярко-желтой вывески с изображением веселой пухлой зеленой жабы. — Эти твари с каждым днем умнели, сейчас вот начали стаями бегать и бутылки с водой открывать. А народ поначалу надеялся, что они за несколько дней все от обезвоживания передохнут. Я еще видел, как они из лужи воду хлебают — жадно, как слоны на водопое, каких по Animal Planet показывают. Так что такие точно своей смертью не помрут.

— Интересно, конечно. Давно они перестали бросаться на людей? Я уж думал, придется стрелять…

— Похоже, сегодня и перестали, — невесело усмехнулся Томаш, вспоминая позавчерашнюю ночь. — Или вчера, мы ведь никуда не выходили. Говорю же, они быстро меняются.

— Так, может, это признаки выздоровления?

Вопрос отца озадачил Томаша, об этом он даже и не думал, в чем честно и признался. На этом разговор прекратился, пришла пора искать машину и включать режим повышенной осторожности. Как назло, попадалась всякая рухлядь типа фольксвагенов, шкод и опелей десятилетней давности, а то и старше. Пару раз они натыкались на хорошие кроссоверы, но машины были заперты, а выбивать стекла не хотелось — где потом новое вставить? Не пойдешь ведь так просто в мастерскую Збышка, зомби не дремлют. Лучше еще побродить, авось попадется что получше.

Прошел час бесплодных поисков, прежде чем Томаш с отцом наткнулись на прекрасный вариант. Здоровенный джип тойота стоял посреди улицы с распахнутой водительской дверью. За ним тянулся широкий темный тормозной след от массивных колес. Водитель явно заметил какое-то неожиданное препятствие, вдавил педаль тормоза в пол, и машину повело юзом. Он вышел, и тут же был атакован. Об этом свидетельствовала небольшая вмятина на крыле и несколько темных капель крови рядом с передним колесом. Наверное, беднягу шарахнули головой о железо, искусали или оставили в бессознательном состоянии. Потому что будь водитель в сознании, даже искусанный и потрепанный, он бы непременно заскочил обратно в машину и умчался прочь, не оглядываясь. В итоге он и умчался, только на своих двоих, в поисках добычи.

— Тут и на сиденье кровь есть, пара капель буквально, — сообщил Томаш отцу.

— Стой, не подходи к ней, — тут же велел Гжегож. — Надо что-то постелить. Будь здесь и прикрывай, если что, а я пойду вон туда, принесу какую-нибудь пленку или покрывало.

Он показал пальцем на небольшой строительный магазин на первом этаже одного из жилых домов на другой стороне дороги. Томаш взвел и ТТ, и Глок, и приготовился в случае чего дать отпор зомби, которые наловчились нападать внезапно. Правда, сегодня они что-то не спешили даже подарить проходящим мимо чужакам свой дежурный оскал, ленивые засранцы. Проголодались, видимо, жрали все подряд, точно отъедались перед каким-то важным событием, а после еды человек, даже такой чокнутый, становится сонливым.