Все не так плохо, уговаривала я себя, все наладится тем или иным способом. Я буду усердно работать и копить деньги, и однажды... Однажды что? Шансы на то, что Запреты когда-либо отменят, были мизерно малы. Это в Вольгии маг мог быть Первым министром, у нас волшебники не могли занимать иные государственные посты, кроме должности чародея, городского, придворного или еще какого.

Я еще долго ворочалась в постели, сминая свежие простыни, и не заметила, как погрузилась в сон. На удивление, снилось мне что-то очень приятное и светлое, но на следующий день я так и не смогла вспомнить, что же это было.

Утром я проснулась с легкой головой, голодная, как волк и готовая приступить к своим обязанностям сразу же после сытного завтрака. В дверь постучали, и едва я успела сообщить, что не заперто, как в проходе обнаружилась служанка с полным кувшином воды. Я поблагодарила девушку, отказалась от помощи в умывании и переодевании и только спросила, где и когда мне можно получить обещанный Тайреном завтрак.

Я умылась, не став подогревать магией колодезную воду. Всегда путаю стихийные заклинания, и лучше прохладная свежесть, чем кипяток или глыба льда в форме кувшина. Зеркало над туалетным столиком отразило меня во всех подробностях: мышиного цвета волосы, уложенные в гладкую прическу, резковатые черты лица, бледные тонкие губы. Словом, ничего примечательного. Во всем моем облике мне нравились только мои глаза: темно-синие, как у матери, с темными пушистыми ресницами. Только глаза матери, как я помнила, имели совсем другое выражение, мягкое, радостное и спокойное, мои же, когда бы я ни ловила свой взгляд в отражении, смотрели с холодной серьезностью. Я оглядела свою одежду и нашла ее подходящей, я подозревала, что сегодня мне придется ездить верхом, поэтому вместо платья надела брюки и сапоги для верховой езды. Остается надеяться, что здесь не принято к каждому приему пищи пышно одеваться, брюки были чистыми, но измятыми, а рубашка знавала лучшие дни.

Обеденный зал был расцвечен косыми солнечными лучами, падающими через узорчатые окна. Я слегка смутилась, не понимая, куда же мне сесть, поскольку за обеденным столом могло свободно разместиться полсотни гостей, но тут кто-то прикоснулся к моей руке.

– Привет, - радостно чирикнуло видение. Это была девушка примерно моих лет, с пышными формами, едва сдерживаемыми строгим платьем, соломенного цвета волосами и такой широкой улыбкой, что глядя на нее, я поймала себя на том, что тоже начинаю улыбаться.
– Ты новая магичка, да? Я Севила Фори, помощница герцогского лекаря, магистра Дорма Нарийского. Вон он сидит, а рядом с ним - Брег Безымянный, наемник, он здесь всего на год.

– Айарта Глен, можешь звать меня Айта, - представилась я, и тут же была утащена за стол на соседнее с Севилой место.

– Тут так редко появляются новые лица, - посетовала Севила.
– А ты только что из Вышеграда?

– Только-только, - подтвердила я.
– Еще чернила на дипломе не просохли. Не ожидала, что меня сразу возьмут работать к самому Раумскому, я даже не отличница.

– Наверное, кто-то из преподавателей тебя порекомендовал, - поделилась целительница.
– Магов нанимал от имени герцога управляющий имением, а сейчас это делает лорд Раумский, и они не столько на оценки смотрят, сколько на рекомендательные письма от преподавателей.

– Вот оно что, - окончательно разулыбалась я.
– У меня рекомендация от самого декана факультета Светлой Магии.

– А у меня от главного целителя Королевской больницы в Беловодье, где я проходила практику, - похвасталась моя новая знакомая.
– А Брега наняли, потому что он какой-то крупный ученый, он тут почти ничего не делает, только сидит в своей комнате и пишет книгу.

– А я думала, что он рыцарь-колдун, - сообщила я.
– Как-то он молодо выглядит для светила науки.

– Тут какая-то тайна, - заговорщически прошептала моя новая приятельница.
– Кажется, он несколько лет провел у эльфов, учился их магии и что-то исследовал, но он совсем ничего не рассказывает.

Болтать с Севилой было легко, мы быстро нашли общий язык. Она закончила ту же Школу, что и я, но три года назад и собиралась еще два года отработать по контракту у герцога и набраться опыта, прежде чем отправиться в главный столичный госпиталь.

– Правда, к герцогу и его семье меня не подпускают, - пожаловалась она.
– Я лечу слуг, езжу по деревням и иногда помогаю городскому лекарю.

Севила была того типа людей, которые умеют говорить без умолку, но слушать их ничуть не утомляет. Несмотря на то, что я ни разу не застала ее говорящей с набитым ртом, она умудрилась как-то незаметно очистить свою тарелку, продолжая свою жизнерадостную болтовню. Мое участие в разговоре ограничилось угуканьем и хмыканьем, пока я воздавала должное еде, пышному омлету с жареной ветчиной. Утолив голод, я решилась задать интересующий меня вопрос:

– А почему молодой лорд проводит так много времени в глуши? Разве ему не полагается украшать собой столичные салоны?