– Так вы в курсе, на что был зачарован гребень?
– сурово вопросила я.
– Откуда у вас такой артефакт?

– От прабабки моей, она тоже жуть как не любила, когда девки без толку валандаются, давала им гребешком причесаться, а те потом из дома выйти не могли, - разъяснила старуха.

– И как снимается это заклятие?

– Да как обычно, - заверила меня бабка.
– Поцелуй прынца да кинджал вострее взгляда надобны.

Где-то я уже слышала про антимагические поцелуи.

– А у вашей прабабушки откуда взялся этот артефакт?
– поинтересовалась я. Неужели опять магия Перворжденных?

– Сама начаровала. Говорят, в ней русалочья кровь текла, да у них она и чаровать научилась. До двух сотен лет прожила, все ее знали. Я ить не отсюдова, мы у моря жили, да там после прабабкиных шалостей невзлюбили нашу семью, выгнали, сжечь грозилися.

Я уже была готова начать собирать костер, чтобы завершить это богоугодное дело.

– А кинжала 'вострее взгляда' у вас не завалялось? Или адреса знакомого принца?
– без особой надежды спросила я. Старуха только развела руками.

– Дык мне, того, сухари собирать? К казенному дому готовиться?

– Не выезжайте за пределы герцогства, больше никого не проклинайте и сдайте все имеющиеся опасные артефакты, с вами свяжутся позднее, - заявила я. Пусть Тайрен сам решает, что делать со зловредной старухой.

Больше зачарованных вещей у ведьмы не оказалось, она жила за счет продажи целебных трав и настоек, поэтому старалась не вредить местным. Меня она приняла за странствующую колдунью, а поскольку в ее представлении место женщины было у очага, она решила приковать излишне подвижную девицу к этому очагу при помощи единственного доступного ей способа.

В 'Златогорное' я возвращалась в поникшем состоянии духа. Моя прогулка результатов не дала. Почти не дала. Ладно, с поцелуем принца еще можно было разобраться, как наследник места в Верховном Совете Лордов Тайрен был вхож во дворец, и после некоторой неловкости и многочисленных дипломатических неувязок можно было добиться, чтобы один из ровийских принцев чмокнул лорда. Но что еще за кинжал? Острее какого взгляда он должен быть? Например, мой взгляд сейчас был на редкость тупым.

Я вошла в покои Тайрена одновременно с Безымянным. Брег торжествующе потрясал каким-то пыльным томом.

– Я все выяснил, - заявил он.
– Это заклинание принадлежит к магии...

– Русалок, - устало закончила я. Еще даже не обед, а я уже вымоталась так, что готова к ужину и на боковую.

Колдун пригвоздил меня к месту злобным взглядом. Если имелся в виду именно такой, то настолько острых кинжалов не существует.

– Я ездила к хозяйке гребня, - пояснила я.
– Она говорит, что нужен поцелуй принца и зачарованный на остроту кинжал. Допустим, можно съездить к гномам, у них должно быть магическое оружие, но как быть с принцем? Вряд ли заклинанию будет достаточно простого прикосновения губ к щеке, а принц Карвейн слишком мал для чего-то большего.

– А может, у тебя завалялся где-то еще один неисследованный и потенциально опасный артефакт?
– язвительно спросил Брег. Я начала было отнекиваться, а потом задумалась. Вообще-то...

Я стремглав бросилась в свою комнату и вернулась с завернутым в тряпицу кухонным ножом.

Тайрен махнул рукой на оккупировавших его гостиную магов. Мастера Дорма видно не было, он изгнал Севилу из лаборатории и погрузился в изготовление какого-то сложного зелья. Неприкаянная целительница теперь была занята тем, что расчесывала бесконечные пряди и связывала их тесемкой через каждые полтора локтя. Особого практического смысла в этом не было, и, похоже, девушка занималась этим исключительно для своего удовольствия. У меня зачесались руки тоже повозиться с мягкими, шелковистыми и чуть волнистыми локонами. Расчесывание кому-то волос - довольно интимное занятие, но оно переставало быть таковым, если расчесываемый сидел в противоположном конце комнаты. И все же меня уколола ревность.

Брег разглядывал мой нож. Я пересказала ему историю его приобретения, и колдун посмеялся над 'кладом Перворожденных', которым торговали на рынке. Он разъяснил мне, что артефакты древней расы настолько редки, что известны все наперечет, а продаваемые из-под полы магические или нет вещи - это подделки. Я-то надеялась, что моя находка только выглядела как старый хлебный нож, а на самом деле окажется бесценным произведением древнего магического искусства.

– Гномья работа, - наконец заключил Брег.
– В соавторстве с человеком или эльфом. Похоже, кто-то экспериментировал с чарами, и это пробный образец. Но он действительно зачарован на остроту и способность разрезать. Ты не против, если я немного поизучаю его?

– Да на здоровье, - пожала плечами я. Мне нож был ни к чему.

В дверях появился магистр Дорм. Ух, ну и появился же он! Он был закопчен с ног до головы, борода словно взорвалась изнутри и теперь стояла дыбом.

– Небольшие накладки, - отмахнулся он от наших расспросов.
– Зелье на основе слепка ауры повело себя совершенно нетипичным образом. Похоже, вам придется искать другой способ.

Обряд Ана-Телль мог развеять русалочье проклятие, но если я проведу его сейчас, в своем разобранном состоянии, то могу лишиться своих магических способностей. Навсегда. И кому я буду нужна тогда?