Шрифт:
– Я?! – удивилась Оксана. – Конечно, нет. Сдается мне, вы не там ищете. Лучше припомните, кто ссорился с Димкой последним и кому легче других было стащить у него ручку!
– Ты на Шустову, что ли, намекаешь? – переспросили ребята, удивленные неожиданной сообразительностью Оксанки.
– Может, и намекаю. – Оксана сладко улыбнулась и кокетливо посмотрела на мальчишек.
– Что скажешь? – обернулся к Альке любитель экшена Пашка, решивший взять на себя роль главного судьи.
– По-моему, оправдываться глупо, – пожала плечами Алька. – Ты учился со мной с первого класса, и если считаешь, что я могла поступить… подобным образом, – считай себе на здоровье!
Ей было обидно до слез. А еще не давала покоя мысль, что Оксанка соображала слишком быстро и говорила слишком уверенно. Возможно, она была подготовлена или… или сыграла роль марионетки, и за ее спиной кто-то стоит.
За спиной Оксаны стояла Настя и задумчиво накручивала на палец локон. Перехватив Алькин взгляд, она покачала головой:
– Нет, вот в то, что Димку подставила Алька, я ни за что не поверю!
В общем, дебаты ни к чему не привели. Предатель, если он и был среди учеников девятого «Б», сознаваться пока не собирался.
Димка до конца дня так и не появился в классе, и по школе пронесся слушок, что его хотят выгнать или, как обычно говорят взрослые, исключить.
Глава 8
Несостоявшийся поцелуй
Вечером Алька с Иркой сидели на любимом молу.
Ирка, как всегда, болтала без умолку, строя не выдерживающие никакой критики, хрупкие, словно воздушные замки, предположения.
Алька молчала, наблюдая за сонно вздыхающим морем.
– Ой, девчонки, как хорошо, что я вас нашла! – прервал Иркин монолог знакомый голос. – Можно к вам присоединиться?
На молу стояла Настя.
– Присаживайся, – предложила Алька.
Но Настя садиться не стала. Наверное, боялась запачкать элегантные белые брючки. Альке вообще казалось, что в таких можно только на выставку отправиться – чтобы не дай бог ни одной пылинки!
Поболтав о каких-то пустяках, Настя вдруг сделала страшное лицо и поманила к себе Ирку:
– Ира, а можно с тобой посекретничать? Ну очень важное дело!
– А что, здесь нельзя? Алька же своя, она никому не скажет, – попыталась возразить Ира.
– Это понятно, но мне действительно надо с тобой поговорить, отойдем? – настаивала Настя.
Ира вздохнула, неохотно поднялась и последовала за подругой.
Вскоре они скрылись в густых сумерках южного вечера.
Оставшись одна, Алька принялась бросать в воду мелкие камешки. Интересно все-таки, зачем Димке красть классный журнал? В детективах пишут, что для того, чтобы найти того, кто совершил преступление, нужно прежде всего подумать, кому оно выгодно. Безусловно, оно выгодно Насте. Алька твердо помнила, что двойка по истории так и не попала в Настин дневник и присутствовала только в журнале. А что, если Димка украл журнал ради Насти? – подумала Алька и обмерла. А почему бы и нет. Они как-то подружились в последнее время. Настя красивая девочка, и вовсе не удивительно, это ради нее кто-то пошел на преступление. Небось ради нее, Альки, не пошли бы. Куда уж ей…
Тем временем за ее спиной послышались легкие шаги.
– Ну что, посекретничали? – мрачно спросила Алька, погруженная в неприятные размышления и не утруждая себя тем, чтобы обернуться.
– Пока нет, но хотелось бы.
Алька вскочила. На молу стоял Андрей.
С того разговора на школьном дворе она видела его только мельком, издали.
– Знаешь, я обижался за то, что ты тогда даже меня не дослушала, но потом понял, что обижаться – вообще глупо. – Он примирительно улыбнулся. – К тому же ты молодец! Хорошо с меня спесь сбила!
– Ты что, мне «спасибо» пришел сказать? – пошутила Алька.
Но Андрей, серьезно глядя на нее, вдруг ответил:
– Да. В нашем классе все девчонки ко мне льнут. Новенький, собой не совсем урод, – тут он самодовольно хмыкнул, – да к тому же из Москвы. А ты не такая. Сразу видно, что особенная.
Алька даже не знала, что сказать. Вот уж воистину неожиданность так неожиданность. А еще… честно признаться, Андрей был действительно очень хорош собой. И одевался стильно. Ничуть не хуже сестры, только, похоже, без ее тряпичного маньячества.
– Ты мне сразу понравилась, не убегай, а, – продолжал Андрей, беря Альку за руку.
Тепло его руки огнем обожгло ее холодные пальцы.
Алька вздрогнула.
– Не суди обо мне по моей сестрице. Она не без недостатков. Мы с ней, представляешь, как поругались, когда я узнал, что она даже не зашла к тебе, пока ты болела?!
Он все держал ее руку. Возможно, это было влияние безумного октября, но Альке не хотелось ее отнимать. «Сейчас он меня поцелует! – вдруг пронеслось в ее голове. – Какой ужас! А я никогда ни с кем не целовалась по-настоящему! Я же не умею целоваться!»