В общем, что-то где-то ненавязчиво шумело, гудело… но Попришкина не тревожило. Не мешало наслаждаться сном, благо, Валера уже успел привыкнуть, что никакой гад-будильник его по утрам не пытает.

Но время шло, сон естественным образом слабел и отступал, отпуская Попришкина. Сознание пробуждалось. И какое-то шестое чувство еще раньше памяти подсказало Валере, что спит он не дома. И что шумит в данный момент, скорее всего, не транспортный поток за окном. Как, впрочем, и не холодильник.

Приоткрыв глаза, Попришкин обнаружил себя… укрытым пледом… лежащим вдоль кожаного диванчика… в какой-то просторной и светлой комнате… нет, в кабине. Последнее слово подсказали некоторые детали интерьера. Круглые окна: их, если память не изменяла Валере, называли «иллюминаторами». Помещение тоже было округлой формы — никаких углов, а потолок хотелось назвать «куполом».

«Кабина! — пронеслось в голове Попришкина, — иллюминаторы! Я на корабле! Или…»

Соскочив с диванчика, он метнулся к ближайшему из круглых окошек и выглянул, едва ли не прислонившись к стеклу лбом.

За стеклом Валера не обнаружил ничего. Ничего, кроме серебристых облаков, проплывавших совсем близко, только руку протяни. Пухлые и белые, они напоминали сугробы снега.

Еще Попришкин успел приметить винт — вернее, размытое пятно, в которое оный превратился, крутясь со скоростью, недоступной человеческому зрению. Крутился винт как раз над комнатой-кабиной.

Вежливое, но настойчивое покашливание, услышанное краем уха, заставило Валеру оторваться от иллюминатора, от созерцания винта и облаков. Попришкин обернулся, чтобы… запоздало и мысленно отругать себя за невнимательность. Как говорится, слона-то он пропустил. Поскольку не был единственным пассажиром на этом воздушном судне.

Начать с того, что диванчиков, на одном из которых спал Валера, в кабине находилось целых четыре. Они были выстроены вдоль стен, образуя квадрат. В центре квадрата еще находился небольшой столик — не иначе, для выпивки-закуски. Но не столик обратил на себя внимание Попришкина.

На одном из диванчиков терпеливо сидели его почти уже близкие знакомцы: Илья Котовский-Минин и Илона Алиса Макси. Сидели не рядышком дружно, как еще зачем-то обратил внимание Валера, и точно не в обнимку, а на расстоянии почти в полметра. И потому менее всего напоминали любовную парочку на свидании. Даром, что были мужчиной и женщиной.

— Здра… здравствуйте, — осторожно, даже робко проговорил Попришкин. Сказать что-то менее банальное и по делу ему в голову не пришло.

— Да-да, здоровье лишним не будет, — с какой-то легкой, но ощутимой меланхолией изрек Минин. А напарница его улыбнулась.

— Я думаю, для склероза вам рановато, уважаемый клиент, — произнесла она тоном вежливым, но не без издевки в словах, — а еще искренне надеюсь, что никакую травму, способную отшибить память, вам не нанесли. Ни наши люди, ни ваши церберы с корочками… за последних я поручиться не могу, увы.

— Проще говоря, напоминать вам об аресте излишне, — перебил это краснобайство Илья Минин, — и про то, как вас отбили — тоже. Помните вы все это, ведь так?

— Ну да, — согласился Валера, хоть и без уверенности в голосе, без энтузиазма, — стрельба… взрыв. Приятно, конечно, что ради меня вы это устроили… просто полноценная война… маленькая, правда.

— А вы как думали, — важно молвила Илона Макси, — мы за клиента горой. И в омут, и в огонь готовы за ним лезть, чтобы вытащить…

— …пока не исполним все обязательства перед ним, разумеется, — счел нужным внести это уточнение Котовский-Минин.

— И вот смотрите, — снова взяла слово рыжеволосая Макси, обращаясь к Валере, — слава у вас уже есть…

Попришкин с готовностью кивнул.

— …популярность, вроде бы, тоже. Здесь вы и сами неплохо постарались. Эта ваша активность в Интернете, в социальных сетях… В глазах по крайней мере тамошнего… хм, контингента вы из убийцы превратились в жертву несправедливости. Если не в борца с нею.

— Мне кажется, не «тамошнего» уже не осталось, — зачем-то сказал или, скорее, подумал вслух Валера, — в Интернете нынче кого только нет.

На это Илона Макси только пожала плечами. А затем продолжила:

— Остаются власть и деньги: два явления, на взгляд многих — неразлучная пара. Кто богат, у того и власть, а кто при власти, тому легче обогащаться.

— Только, боюсь, у вас на родине получить и то, и другое не выйдет, — сказал Илья Минин, — и даже по отдельности… по крайней мере, пока. Люди в погонах не дремлют, пресекать такие поползновения им не впервой.

— Мы… даже мы вызволили вас с трудом, — добавила его рыжеволосая коллега, — хотя бы спасли от неба в клеточку. А что уж говорить о большем.