Желающих ретвиттить этот крик души оказалось немало — до обеда таковых набралось не один десяток человек. Из смартфона то и дело доносились короткие булькающие звуки, докладывавшие об очередном репосте или ответном сообщении кого-то неравнодушного.

Воодушевленный успехом, Попришкин не преминул его закрепить. Сперва ответил френдам, а затем отправил еще пару твиттов: «Уверен на все сто, меня подставили» и «Мы любили друг друга, но наше счастье встало кому-то поперек горла». А уже ночью, перед отходом ко сну придумал третье сообщение: «Опасная это штука — любовь, когда ты простой труженик, а твоя избранница из числа богатых и знаменитых». Но закончить решил все-таки на жизнеутверждающей ноте. Послав в вдогонку: «Об этом я не знал. Но даже если бы знал, не отступился бы!»

В общем, со сном в ту ночь пришлось повременить. Но дело того стоило. Интернет-активность Попришкина оказалась замеченной в том числе сотрудниками фонда Стофеля. «А вы молодец, — донеслось из гарнитуры, правда, уже наутро, — кое-что даже сами можете. И все равно надеюсь, что от помощи тоже не откажетесь».

Помощь фонда выразилась на сей раз в фотографии, пришедшей по электронной почте. Человека, на ней запечатленного, Валера хоть и видел всего раз, но все равно узнал сразу. То был ревнивый хозяин джипа, допытывавшийся у Попришкина, как тот посмел покуситься на их с Мартиной отношения.

Качество снимка оставляло желать лучшего. Из-за искаженной цветопередачи бородатое лицо ревнивца казалось неестественно-розовым, как после пьянки. А глаза из-за недостаточного разрешения камеры выглядели безжизненными пуговицами: ни зрачков в них не разглядеть, ни белков. Да и выражение, с которым этот субъект предстал перед объективом, нельзя было назвать ни приятным, ни дружелюбным.

Но все это были не баги, но фичи. Иначе говоря, так и задумывалось — изобразить предполагаемого недруга и соперника Попришкина неким отвратительным существом, не вполне даже человеком. Валера понял это сразу. Как и то, что именно следует с полученной фотографией делать.

Снимок Валера выложил сперва в «Твиттере», затем в «Инстаграме». В последнем случае сопроводив его комментарием: «Вот он — настоящий убийца Мартины. Так его припекло, когда моя покойная любовь его отшила. Но не угомонился, будь он неладен! Люди, у которых куча денег, вообще-то не привыкли уступать, смиряться с поражением. Тем более органы с этой мразью заодно. Все так. Но и я сдаваться не намерен».

Имя и фамилия «мрази» прилагались. Их Попришкин узнал из того же электронного письма, с которым принесло фотографию.

Без внимания других юзеров сообщение с фотографией не осталось. Комментарии и ответы валили валом, Валера не успевал на них откликаться.

Прошло еще два дня. Два дня, основным занятием на которые для Попришкина стали гневные посты. Смартфон и планшет едва успевали заряжаться, даром что эксплуатировал их Валера по очереди. Что-то подсказывал своему подопечному голос безвестного инструктора, доносящийся из гарнитуры. Но чаще Попришкин справлялся сам, входя в раж и временами даже забывая, что роман их с покойной Мартиной, газетами измусоленный, на деле был таким же настоящим, как грудь чуть менее, чем любой голливудской кинодивы.

А потом добровольного затворника впервые побеспокоили. Долго звонили в дверь, но Валера не открыл. И даже не соблаговолил подойти, заглянуть в глазок. Так и сидел на диване не шелохнувшись. И потому не узнал тогда даже, кто именно пожаловал к его порогу: то ли из полиции, то ли из прокуратуры люди… а то ли богатенького мстительного хахаля Мартины с молодчиками принесло.

Несколько позже Попришкин догадался, что приходили к нему таки из прокуратуры. Не иначе, хотели вызвать на допрос. Прийти к такой догадке Валере помогла повестка, обнаруженная в почтовом ящике рядом с квитанцией на оплату услуг ЖКХ и бумажным спамом.

С тем же успехом повестку могли бросить и в мусорный бак. Попришкин помнил о наставлениях Илоны Макси и отступать от них, идя навстречу следствию, не собирался. Зато коммуналку оплатить стоило. Не то, чего доброго, могли отключить электричество или воду. Для человека, запершего, скрывшего себя от враждебного мира в четырех стенах, лишиться благ цивилизации было бы смерти подобно. Ни дать ни взять, удар в спину… или ниже пояса.

Произведя оплату через ближайший банкомат, по возвращении к своему подъезду Валера встретил давешнюю знакомую. Журналистку, со второй попытки сумевшую подбить его на интервью. Не иначе, жила эта особа тоже где-то поблизости, потому и охотиться на Попришкина ей было легче. Результативнее.

Живо смекнув, что это встреча — шанс не столько для самой журналистки, сколько для него, Валера тут же, на лавочке у подъезда, сподобился небольшому интервью. Где выложил примерно то же самое, что до сих пор изливал в Интернете. Что убийца не он, а то бородатое мурло на джипе. Что оное мурло ему, Попришкину угрожало. И что, наконец, власти бессовестно скрывают правду. Играя на стороне истинного виновника убийства Мартины и пытаясь втоптать в грязь невинного человека.

«Не знаю, сколько я еще протяну, — сказал Валера в конце интервью, — но и плясать под их дудку не собираюсь».