Шрифт:
— Всего не вернете.
— Верно, не верну. Потратился.
— Я говорю не про деньги.
Я хотела возобновить разговор о Бессоновой; даже если поверить Башкову, что он в ее смерти не виноват,— здесь я, честно говоря, все еще сомневалась,— то в том, что она, совсем еще молодая девчонка, стала воровкой, есть и его доля вины. Я бы завела беседу об этом, но тут не ко времени звякнул телефонный звонок.
Башков напряженно выпрямился, вопросительно и тревожно взглянул на меня.
— Это телефон,— сказала я.— Чего вы забеспокоились, вы же у меня в гостях. Извините, я подойду. Некому вроде бы, двенадцатый час уже.
Я вышла в прихожую, оставив дверь открытой. Так и есть, кто-то звонил в гостиницу, а попал ко мне.
Я вернулась к своему гостю; он уже поднялся со стула.
— Пойду, Евгения Сергеевна. Засиделся.
Он поглядел на пистолет.
— Оставьте его здесь,— сказала я мягко.— Не нужен он вам, поверьте…
Ничего не ответив, он не спеша взял пистолет с тумбочки. Подбросил его на ладони, как бы взвешивая, задумчиво глядя перед собой на темное окно. Потом положил пистолет обратно на тумбочку.
— И то правда. Все карманы им порвал…
Он повернулся ко мне, чинно, одной головой поклонился и вышел. Натянул в прихожей пальто. Долго застегивал пуговицы. Взял шляпу.
— Евгения Сергеевна, как я понимаю, вам нужно будет полковнику позвонить, когда я уйду?
Я промолчала.
— Конечно, нужно… Так разрешите, я сам ему позвоню. Только не отсюда, а вот выйду и с автомата позвоню.
— Зачем это вам?
— Избавлю вас от лишних объяснений. Я обязательно позвоню. Вы мне верите?
— В данном случае — да.
— В данном случае?… Ну и на том спасибо. И за гостеприимство ваше тоже спасибо. За кофе. Отличный вы варите кофе, Евгения Сергеевна.
Уверенно и сразу открыл замок, распахнул дверь и вышел не оглядываясь. Я слышала его шаги, как он спускался по лестнице, услыхала, как хлопнула дверь подъезда. Подумала, что если сейчас сама позвоню в наше железнодорожное отделение, то через какие-то пять минут дежурная «оперативка» будет возле нашего дома… Я пошла на кухню, выключила свет, поглядела в окно и увидела темную фигуру, которая завернула за угол, где стояла будка телефона-автомата.
На черные оконные стекла вместе с капельками дождя ложились белые пухлые снежинки. Какую-то секунду они ярко поблескивали в отраженном свете электрической лампочки, горевшей в передней, потом тут же таяли, а на их место ложились новые, такие же белые и пушистые, и тоже таяли, превращаясь в мутные капельки…
Позвонил полковник Приходько.
— Евгения Сергеевна?… Фу, а я напугался тут, признаться. Дежурный мне передал. Бухгалтер Башков вас навестил?
— Был, товарищ полковник.
— Ну и что?
— Поговорили.
— Он вам не угрожал?
— Что вы, наоборот. Пистолет мне оставил.
Полковник только хмыкнул в ответ, я не разобрала — сердито или весело.
— Я собирался «оперативку» в ваш район послать.
— Поздно, по-моему.
— А почему раньше не позвонили?
Я помедлила чуть:
— Не могла.
Видимо, в моем ответе прозвучало сомнение в необходимости этого звонка, и полковник Приходько уловил его. В трубке что-то затрещало, он подождал, когда утихнет линия.
— Знаете, Евгения Сергеевна, я предполагаю, что у вас новые мысли появились по этому поводу.
— Появились, товарищ полковник. Не совсем, правда, ясные…
— Вот и у меня появились. Полезно нам будет обменяться мыслями-то, как вы думаете? Не по телефону, конечно.
5
Ночью долго не могла уснуть. Утром встала с головной болью. Готовить себе ничего не хотелось, да и есть не хотелось, на кухне все валилось из рук; любимая чашка Петра Иваныча не разбилась только чудом.
Я бродила по квартире, сердито жужжа себе под нос, как осенняя муха.
Максим бы позвонил, что ли!
Но Максим не звонил; и никто не звонил, никому я со всеми своими настроениями не была нужна на всем белом свете. И я занялась тем, чем обычно занимается женщина, когда никого не ждет и самой ей не к кому идти — уборкой квартиры.
Я вытащила из-под кровати старый пылесос. Конечно, он не работал, но это меня уже не могло остановить. Я сняла с него крышку, забралась в его электрическое нутро. Вспоминая школьную физику, а главное, что ток течет по проводникам, я нашла неисправную щетку, и пылесос заработал. Ковров у нас с Петром Иванычем — слава богу!— не было. Я прочистила пылесосом, где могла, и вымыла там, где могла. И как только сама стала под душ, тут, конечно, и зазвонил телефон.