— Рита Петровна, голубушка! — закричал он еще от дверей.— Здравствуйте! Вот прибежал, все накладные привез.

— Неужели? — усомнилась Рита Петровна.

— Точно, все до единой. Сам с бухгалтером отбирал, даже ему не доверил. Вот они тут, в папочке.

— Пойдемте, коли так,— поднялась Рита Петровна.— Как раз бухгалтер с ревизором у меня сидят. Покажете, что нашли, авось обрадуете. Ты меня извини! — повернулась она ко мне.

И тут Саввушкин увидел меня.

— Вот так-так! Евгения Сергеевна!

Он стремительно кинулся ко мне,— я невольно отклонилась к спинке дивана.

— Знакомы? — неприятно удивилась Рита Петровна.

— А как же, как же! — говорил Саввушкин.— Встречались, встречались. Здоровье-то ваше как? Мне тут рассказывали, надо подумать, какое несчастье.

— Так я пойду,— повернулась я к Рите Петровне.

— Куда пойдете? — закричал Саввушкин.— Отвезу.

— А может быть…

— И не думайте, Евгения Сергеевна. У меня же машина здесь. Я скоро. Вот только накладные ревизорам передам. Подождите меня, обязательно.

Рите Петровне заметно не понравилось мое знакомство с Саввушкиным. Однако она сказала:

— Ты заходи. Место твое я так за тобой и держу.

Я не собиралась всю жизнь работать товароведом, но и не знала, какую и когда еще работу найдет мне полковник Приходько. Если опять по «торговой» части, то должность товароведа Главного склада может оказаться удобным прикрытием.

Поэтому я ответила, что выйду на работу, как только меня выпишут врачи.

Саввушкин задерживался в кабинете. Уже пожалев, что дала согласие его дождаться, я встала, поправила спинку у дивана, которую сдвинула Маша, и заметила торчащий из-под спинки уголок розовой бумажки. Будь это любой другой диван, я бы не стала приглядываться к нему и не обратила бы на такой пустяк внимания. Но диван стоял в кабинете у Аллаховой, на нем сиживали ее клиенты, и не было такой мелочи, относившейся к Аллаховой, которая не могла бы меня заинтересовать.

Я чуть приподняла спинку и вытащила заинтересовавший меня листок.

Это оказался билет на самолет.

Старый использованный билет Сочи-Новосибирск. От апреля сего года — значит, полугодовой давности. Фамилия на билете: «Щуркин В. В…» ничего мне не говорила. Я знала многие фамилии, многих людей из орбиты Аллаховой, но среди них не было Щуркина В. В. Я вложила билет в записную книжку и сунула ее в карман.

Из кабинета выскочил Саввушкин.

— Извините, Евгения Сергеевна, заставил ждать. Ревизоры, сами понимаете. Что да почему — ну их к богу! В каждом человеке жулика видят. Нет для них ни честных, ни праведных.

С истинно гусарской церемонностью он пропустил меня в дверях. Мы вышли на улицу. Я увидела стоящий у подъезда красный «Москвич» и пожалела, что не уехала на трамвае. Что бы мне выглянуть на улицу минутой раньше…

Красный «Москвич» был мне знаком. И молодого человека за рулем я тоже знала — это был сын моего вчерашнего гостя — Виталий или Владимир, я что-то уже и забыла. И женщину в рыжем парике, сидящую рядом с ним, знала тоже — его, Виталия или Владимира, жена с французским именем Жаклин. Словом, это были люди из той самой компании, с которой я ездила недавно на море.

Сын Башкова, увидя меня, удивился вполне натурально:

— Вот так встреча! Не ожидал…

Жаклин только посмотрела в мою сторону, тут же отвернулась и не сказала ничего.

Если Башков, побывав у сына, даже ничего не рассказал про меня, а, судя по его визиту ко мне, так могло быть — то у сообразительного Саввушкина хватило ума связать воедино детали моего появления в их компании и все последующие события и сделать из этого какие-то выводы. Я поняла, почему он так просил меня остаться. Рассчитывает в разговоре со мной убедиться в своих подозрениях. Если Башкову-сыну и его жене крушение старшего Башкова несло только материальные убытки, лишало в будущем денежных подачек и подарков, то Саввушкину грозили более серьезные неприятности.

Но делать было нечего, я забралась на заднее сиденье, мы поехали, а я приготовилась к расспросам.

Разумеется, они тут же последовали. Лицом своим Саввушкин владел мастерски, и в его маленьких глазках было выражение самого искреннего сочувствия.

— Как же вам так не повезло,— начал он.— Георгий Ефимович — рыбак опытный и вдруг, на тебе — перевернулись?

— Ветер был, волны захлестнули лодку.

— Да, ветер был… Холодно было. Простудились, говорят?

— Простудилась,

— Надо же.

Мне надоели хождения вокруг да около, я пошла ему навстречу:

— А как Георгий Ефимович после купания, здоров?

Я постаралась, чтобы вопрос мой прозвучал вполне натурально. Жаклин только дернула молча рыжей головой, но промолчала. Саввушкин если и догадался о моей игре, то вида не подал.

— Разве вы ничего не знаете?

— Что именно?

— Георгий Ефимович после плаванья, того… исчез.

Взглядом Саввушкин готов был просверлить меня насквозь.