Он приехал домой на такси: суровый мужчина с четкой выправкой и усталым взглядом. Войдя в полумрак гостиной, он увидел в кресле женщину. От неожиданности Ричард вздрогнул, когда она, повернув к нему голову, жалобно произнесла:

— Ричи, я так долго к тебе шла.

В мгновение ока Ричард выскочил из комнаты, спасительный хмель выветрился, исчез, он бросился к «Форду» и на бешеной скорости, словно обгоняя свое нетерпение, вернулся в «Черный осьминог». Его Хэлен, помолодевшая на 30 лет, все так же сидела в ресторане. Он стоял и смотрел, как она щебечет, потряхивая золотистыми волосами, как берет бокал и, прежде чем сделать глоток, проводит тонкими пальцами другой руки по высокой ножке, словно играет.

Дэйв не решился подойти, сдерживая себя и изнемогая, мучимый разумом и мучая разум, почти физически ощущая, что вот-вот сойдет с ума, он развернулся и, убыстряя шаг, вернулся к авто. Не размышляя, завел мотор и рванул с места. Подъехав к дому, он еще долго не хотел выходить из автомобиля, все сидел и сидел.

Он хотел и не хотел понимать и объяснять, что происходит. Конечно же, Дэйв знал, вернее, слышал или читал в желтой прессе, что в его Америке в засекреченных лабораториях ведутся работы по реинкарнации душ, по замораживанию живых людей, которых предполагалось оживить через многие-многие годы; слышал и почти верил, что существуют параллельные миры; знал, что эти тайны хотят разгадать и американцы, и русские, и китайцы, проводящие уникальные научные эксперименты. Ведь он всегда, с того дня, как потерял близкую женщину, подспудно верил, что она осталась рядом с ним, только в загадочном мире, расположенном в другом измерении, в другой временной плоскости. И ничего удивительного нет в том, что он видит…

Наконец, собравшись с духом, Ричард медленно направился к дому. Но его мужество исчезло, как только он вошел в гостиную. Его лицо и плечи осунулись, он стоял и не знал, что же ему делать, а женщина, по-прежнему сидящая в кресле, ждала… И тогда Ричард Дэйв почти обыденно, как много раз в своей жизни, произнес:

— Здравствуй, Хэлен.

Она молчала, лишь блики на ее прозрачной накидке переливались фосфорическими точками. И тогда он продолжил:

— Скажи откровенно, Хэлен, ты пришла ко мне или за мной?

На сей раз она разняла губы и приглушенно ответила:

— Я знаю, что ты много месяцев ждал меня. И я пришла.

Женщина или дух — протянула руку, и он, ведомый по едва видимому в темноте лучу, притянулся к ней, коснувшись ее холодных пальцев. И, как это уже было, погрузился в мрачное небытие, оседая прямо у ног мистической Хэлен.

Приближалась развязка больших дел. В эпицентре предполагаемых событий сконцентрировалась огромная масса войск. За короткое время пребывания в Анголе генерал-полковник Равенских сделал максимум для того, чтобы в нужный момент — во время Ч — сформированная как штаб армии группа военных советников была преобразована в штаб фронта. В составе которого можно будет свободно организовать деятельность 4–5 армий. Его руководитель разведуправления полковник Юрий Леонидович Ларичев, которого можно назвать правой рукой главного военного советника генерала Равенских, также славно потрудился в этом направлении.

Сегодня полковник Ларичев ощутил незнаемое волнение; накануне пришла скрытая шифровка, гласившая: «Ждите пакет». Этим «пакетом» являлся… генерал-лейтенант госбезопасности Юрий Владимирович Круглов, который должен был вскоре объявиться в расположении управления разведки.

Цель пребывания генерала оставалась Ларичеву не известна. Пока не известна…

Генерал-лейтенант госбезопасности Круглов прибыл на Черный континент инкогнито; никакой официальной миссии, никакого сообщения по военным каналам связи, конечно же, не предусматривалось.

Приняв от генерала условный пароль, полковник военной разведки Генштаба Ларичев понял, с какой целью прибыл один из важных чиновников советской системы госбезопасности. В самом пароле был заложен смысл, говорящий, что интересы ведомства, которое представляет генерал Круглов, и интересы военной разведки — на данном этапе, на данном направлении — совпадают. И полковник Ларичев должен силами глубинной разведки выявить чрезвычайно значимый объект, обеспечив его сохранность и секретность дальнейшей операции. Сама операция состояла в том, чтобы, разузнав все об объекте, овладеть им, взяв под свой контроль.

Интересующий представителя советской военно-политической элиты объект располагался в горной местности, на притоке реки Оранжевой, где в конце XIX и в первый год XX веков шли сражения буров с колониалистами-захватчиками. На стороне буров тогда участвовали в боевых действиях представители русской военной разведки.

А резидентом русской разведки в то время был сын последнего генерал-фельдмаршала Русской армии генерал-лейтенант Гурко. Ларичев знал об этом и гордился, что по истечении семидесяти лет в этих местах он, как представитель военной разведки, выполняет благородную миссию, наподобие той, что некогда выполнял русский генерал-лейтенант Гурко. В его новой миссии Юрию Леонидовичу Ларичеву чудилось торжество справедливости.

Огромная территория с выжженной невероятной жарой поверхностью казалась необитаемой. Раскаленный воздух витал над равниной, местами укрытой холмистыми залежами песка. У притока почти высохшей реки растут деревья, сплошь чахлые и пожухлые. Всюду пыль: на унылой растительности, на редкой рыжей траве, в горячем расплавленном воздухе. А в отлогих расселинах скал стоят утаенные от открытого пространства вышки с прожекторами и пулеметами; их, этих вышек, здесь много. А значит, это и есть объект, чрезвычайно важный и для прибывшего генерала госбезопасности Круглова, и для полковника Ларичева.