— Феликс, — прошептала она.

— Подожди, — пробормотал тот. Он приподнялся и выключил свет. Темнота придала им храбрости. Под ее защитой Феликс стал ласкать ее маленькую упругую грудь и теплую зовущую впадинку между бедрами. Он узнавал правильные формы ее красивого тела, без изъянов и недостатков, как на картине или скульптуре. Новые ощущения возбуждали его. Он почувствовал себя сильней. Его руки казались неловкими, он наклонил голову так низко, чтобы получше исследовать ее соблазнительные формы. Она поддалась ему, и Феликс услышал ее неровное отрывистое дыхание. Он сомневался, думая, что у нее есть какой-то опыт, но теперь убедился: Джулия была такой же неопытной, как и он сам. Феликс хотел сказать нежные слова, но стеснялся и смог выговорить только ее имя.

— Все хорошо, хорошо, — повторяла Джулия, держа его за руки, — все хорошо.

Феликс взял ее руку, показывая, как нужно гладить его тело. Он стонал от блаженства. Ее пальцы двигались живо, словно играя на кларнете. Джулия осмелела, все больше возбуждаясь. Она знала, что сильно желает Феликса. Она повернулась к нему, предлагая себя. Он мягко дотронулся до нее, и Джулия раздвинула ноги, забросив их ему на спину. Феликс стал медленно погружаться в горячую плоть. Джулия совершала плавные волнообразные движения. Феликс вдруг почувствовал страх. Темнота становилась угрожающей.

Джулия прикусила губу, чувствуя нависшую угрозу. У нее мелькнула мысль, а вдруг она забеременеет. Феликс не принял никаких мер предосторожности. В любом случае она рискует. Джулия хотела дать ему все, потому что он дал ей почувствовать себя счастливой и желанной.

Без предупреждения Феликс снова навалился на нее, подбородок впился в ее губу, но эту боль заглушила совсем иная. Он сделал несколько толчков, и Джулия опять прикусила губу.

Феликс закрыл глаза. Он продолжал двигаться, пытаясь войти глубже.

Джулия хотела сказать: «Остановись, пожалуйста, остановись!» Но в это время их совместные усилия попали в нужный ритм. Она почувствовала его в себе. Это был долгий, длинный путь. Через секунду она поняла, что этот шок был не чем иным, как приятной, сладостной болью.

Они лежали не двигаясь. Джулия повернула голову так, что ее щека коснулась его щеки. Феликс медленно возобновил движения.

Ему казалось, что все было не так: эта мягкость, чужое тепло, даже ее запах. Его бил озноб, распространяясь по всему телу. Он прижался к Джулии, заставляя сделать это ради нее. Феликс чувствовал и ее замешательство по тому, как дрожали ее руки. Было слишком поздно. Он сел на кровати, потом резко откинулся на спину и уставился в темноту. В растерянности Джулия вытянула руку и дотронулась до него. Феликс не отреагировал, тогда она отодвинулась от него.

Долгое время они лежали молча. Джулия закрыла лицо руками, она не могла остановить слезы. Они текли по ее щекам и падали на подушку.

Феликс не двигался, не произносил ни звука, но девушка поняла, что он тоже плачет. «Так ему и надо, — с горечью подумала Джулия. — Наверное, со мной что-то не в порядке. Почему они не хотят меня? Сначала Джош, теперь Феликс».

Наконец он обнял ее.

— Не надо, — приказала она. Его лицо было мокрым от слез.

— Прости, я виноват, — сказал он. — Это моя вина. Ты такая красивая. Прости, прости.

— Это не имеет значения.

Это имело огромное значение. Джулии стало стыдно за свои слова. После сегодняшнего они могли утешить друг друга. Она посмотрела на Феликса и обняла его. Они рыдали, рыдали из-за Джесси и из-за себя.

Потом, когда у них уже не было сил плакать, они лежали в темноте обнявшись.

— Что будет? — по-детски спросила Джулия.

— С тобой и со мной? Мы останемся друзьями. Если ты захочешь.

— Конечно, хочу, — ответила она. Джулия представила, как это будет. Такие же простые и добрые, как и прежде, но с какой-то новой чертой понимания, зародившейся в эту ночь. Они будут ходить на работу и возвращаться домой. Феликс будет готовить, а Джулия учиться разным премудростям: резать лук, разделывать и тушить мясо и многое другое. Чему можно научить Феликса взамен? Если сейчас она не знает, то обязательно узнает потом. Скоро вернется Мэтти и они будут жить вместе. Никто не вернет Джесси, но на всю жизнь в сердцах останется память о ней.

— Мы будем жить в этой квартире все вместе, как одна семья, — сказала Джулия.

— Я не смогу остаться здесь надолго, как бы ни хотел.

— Почему?

— Меня призывают в армию. Я должен пройти медосмотр в течение трех недель.

— Ты и военная служба? — рассмеялась Джулия. Смех звучал резко, и она быстро проглотила его. — Но…

— У меня была отсрочка, пока я учился в художественном колледже. Перед Рождеством я сообщил на призывной пункт, что теперь я свободен. Ответ получил на прошлой неделе.

Время шло, и его все больше и больше привлекала перспектива военной службы. Армия заберет его отсюда. Он будет в другом месте, которое не будет причинять ему такую боль. Только это может помочь, так считал Феликс.

— Бедняжка Феликс, — сказала Джулия. Она не могла не подумать о себе: «Бедняжка я. Остаюсь совсем одна. О какой семье я веду речь? Джесси мертва, Мэтти уехала. И Феликс покидает меня».

Как будто сообразив, о чем думает Джулия, он ответил:

— Я переживу разлуку. И ты тоже. Ты лучше всех приспособлена к жизни. Посмотри в зеркало. Ты умная, умнее меня и Мэтти. И реально смотришь на мир. Конечно, тебе будет тяжело, но я уверен, ты справишься. К тому же ты красивая, а это немаловажно.