Наконец, этот истукан в черных классических брюках и белой рубашке пожелал мне приятного времяпрепровождения в столице Франции и отдал мой долгожданный ключ от номера 367. Криво улыбнувшись, я поблагодарила его. Скорее это было похоже на усмешку, а не на улыбку, потому что в следующую минуту администратор как-то съежился. Ну да ладно. Зато минус один поклонник. Взяв свою маленькую дорожную сумку, я двинулась к лифту. По инструкции этого парня, которого я слушала краем уха, следовало подняться на третий этаж и пойти направо. Так и сделав, я отперла дверь своего номера, скинула кроссовки и сразу же плюхнулась на здоровенную двуспальную кровать.

Номер и впрямь был шикарный. Помимо кровати здесь висела плазма напротив объекта, на котором я лежала, в углу был огромный белый шкаф, и такой же белый стол с мягкими изящными стульями стоял посередине комнаты, а на полу мягкий снежный ковер ласкал босые ноги. Вообще, весь номер был сделан в светлом тоне, даже кухня. Из окна открывался прекрасный вид на Эйфелеву башню.

С горем пополам я должна признаться, что все-таки зря так быстро послала этого парня-администратора. Хотя, его же никто не просил об этом. Так что нечего жалеть о какой-то незначительной вещи.

Иду в душ и расслабляюсь, когда теплые капли смывают дорожную пыль и грязь с моего тела. Позволяю даже себе постоять лишних десять минут под каскадом теплой воды. Оборачиваюсь банным полотенцем и иду к сумке. Там пар десять джинсов и столько же маек, плюс, две толстовки, на всяких случай. Вот и весь мой скудный багаж вкупе с нижним бельем. Не распаковываю ее на случай, если придется куда-то убегать. Напоследок включаю плеер и забираюсь с наушниками под одеяло в кровать с белоснежными простынями, предварительно скинув полотенце.

Сон не заставляет себя долго ждать, все-таки 20 часов перелета, это не так просто для организма, даже для моего.

Маленькая девочка, лет десяти, слабыми руками обхватывает себя, чтобы хоть как-то согреть замершее тело. Дождь пронизывает кости, заставляя дрожать. Светлые волосы, потемневшие от ночного ливня, прилипли к лицу. Огни ночного Сиэтла мерцают вдали.

Девочка идет рядом со взрослым мужчиной. Ему лет сорок, его морщины выдают переживания за что-то или за кого-то. Темные волосы обрамляют красивое лицо, темные глаза задумчиво прищурены. В них нет ни капли тепла, они холодны и равнодушны. Мужчина с девочкой подходят к машине, она явно новая. По крайней мере девочка еще никогда не видела таких красивых машин, да и где она могла их увидеть, если все свои десять лет она провела в сиротском приюте?

– Садись, – бросает мужчина и садится на переднее сиденье за руль. Девочка, мелко дрожа, подчиняется приказу.

Ей жутко страшно, этот неизвестный мужчина только что удочерил ее. В приюте он показался ей довольно милым, легкая теплая улыбка не сходила с его лица, а теперь… Он никак не проявляет свою заботу к ней. Теперь она не знает, что от него ожидать.

Обычно, только что удочерившие люди улыбаются, водят куда-нибудь вкусно поесть или просто разговаривают по душам. А он… Он не проявляет никаких эмоций.

Теплый воздух начал заполнять салон. Печка тихо и мерно жужжала, девочка, не выдержав задремала, как только дрожь прекратилась. Ее светлые волосы потихоньку высыхали на бежевой коже.

– Ну что, выспалась? – холодный голос режет уши. Девочка со страхом смотрит на своего нового … эээ кого? Отца? ХА! Она не знает, разозлился он на нее или нет. А неведение очень часто пугает даже самых стальных людей.

– Отвечай! – это приказ, которого нельзя ослушаться, даже если ты онемела и не можешь говорить.

– Да, сэр, – голос дрожит. Ее волосы разметались по лицу и она торопливо поправляет их, мечтая провалиться сквозь землю.

– Вот и отлично, – довольно произнес мужчина. – Выходи, мы приехали.

Девочка торопливо дергает за ручку машины и выходит из нее. Увиденное заставляет ее замереть на месте. Посередине леса стоит огромный двухэтажный дом, против воли, девочка любуется им.

– Ну что, нравится? – равнодушно спрашивает мужчина. Девочка лишь кивает. – Теперь ты будешь жить здесь. Во всем должна слушаться меня и только меня. Не смей даже и думать ослушаться или убежать. Все равно ничего не выйдет, а ты будешь жестоко наказана. Теперь, раз ты хорошо отдохнула, сними свою грязную куртку и пробеги тридцать кругов вокруг дома.