Он поцеловал её. Нежно, как только мог.

Ничего не будет по-старому. Это он знал точно. Но как теперь оно всё будет - это непонятно.

Лучше бы он тогда, в тот раз, не ерепенился, а нормально с нею... Когда она была просто одной из встреченных девушек. А не этой Настей. Не вот этой Настей, в которую он, оказывается, втайне от самого себя был влюблён.

И случилось бы по её правилу: с кем она переспала, с тем и расстаётся. А теперь, когда эта влюблённость прорвалась, - теперь что делать? А если правило снова подтвердится? Он же этого не хочет! Но и нельзя ему не подтверждаться, этому дурацкому правилу! Потому что тогда вообще непонятно, что делать!

Настя положила голову ему на грудь.

Ей тоже вспомнилось прошлое:

– Знаешь, я на тебя очень обиделась тогда... Ну, когда ты пренебрёг мною. Главное - ведь уже почти вошёл, я же чувствовала уже дружка твоего почти что в себе! И тут раз - облом-с! "Верный семьянин"! Вот же принёс чёрт! А мне просто хотелось, ах, такого красавчика!

Она тихонько рассмеялась.

– А он, типа: "Вылезай из койки, пойдём лучше пить!". Военный, думаю, ему бы водки - и бабы не надо! А ты вон какой оказался...

– Какой?
– на автомате спросил Алексей.

– Да вот такой!
– логично ответила девушка.
– Трусишка!

– Не понял...

– Какая "медовая ловушка", родной ты мой? Кто же тебя завербует через это дело? Да я тебе сама все тайны готова открыть! Чтобы ты только снова меня взял и оттрахал!

Алексей прокашлялся.

– Знаешь...

Хрипло получилось.

– Я, честно говоря, и сам в первый раз так. Обычно-то знаешь, как оно... Больше стараешься женщину довести... до... А потом - раз, и всё... А тут... Как будто улетел... Коньяк с текилою - страшное дело!

– Мастерство не пропьёшь, - хихикнула Анастасия.
– Вот именно, что ты - стараешься. И потому у нас, девочек, всё ужасно хорошо получается. Эх, не будь ты женат...

Она вздохнула длинно.

Да, твою императорскую гвардию, женат! И больше ничего исправить нельзя...

– Эй, ты куда там полезла?

Глава 8

Примерно в то же время, на другом конце города, в одном из частных домиков в Каменнобродском районе тоже происходила встреча.

– Он ушёл, - констатировал мужчина с мелкими чертами лица, который, среди прочего, был известен в луганской комендатуре под позывным Джерри. Майор Андрей Овинник, как его звали на самом деле, этого прозвища не любил. Но тут уж ничего не поделаешь - первый позывной, Мышак, он не любил ещё больше. Но что поделать - черты лица у него действительно мелкие, да и ростом невелик. И повадками суетлив. А в военной среде как на зоне - прицепится прозвище, не оторвёшь. Удалось лишь в качестве официального, так сказать, позывного внедрить более душеприятную версию - тот же мышак, но уже ловкий, хитрый и успешливый.

Собственно, так оно и выходит - ибо знали бы сослуживцы в комендатуре про вторую, потайную работу дружелюбного и улыбчивого Джерри...

– Точно знаешь?
– осведомился другой участник посиделки, крупный, дородный и абсолютно лысый. Забавно, что фамилия его при этом была - Чупрына.
– Фагот не мог ошибиться. Видел, как за занавесками двигалась тень.

– Точно знаю, - заверил первый.
– Телефон его живой остался. Хозяйка по нему пыталась пробиться. Он не отвечал, но гудки были длинные.

– Дык...

– Но не в том главное. Лиса моя, из комендатуры, передала - живой он. Не было его в квартире. А была там баба его. Она, видать, и мелькала перед Фаготом твоим. А он повёлся, дешёвка...

– Что, объект наш бабу свою подставил?

– Откуда я знаю!
– рыкнул мелколицый, который за крайние три - уже четыре, с Минского перемирия!
– месяца завёл в комендатуре что-то вроде небольшой сети собственных агентов, между прочим прикрывавшей и торговлю наркотиками, а потому хитро взаимодействующей с "той" стороной через третьего участника сходки. Он же хозяин дома по фамилии Мироненко и по кличке, соответственно, Мирон.
– Я с ним водку не пил и об том не спрашивал. Может, похмелиться пошёл, а бабу оставил дома. С хера бы ему было бабу подставлять! Он же не знал об нашей операции! О ней нас четверо только и знало... Ну, пятеро, если брать мужика этого твоего, который провёл Фагота в МТС. И что?

Помолчали, катая ситуацию в мозгах.

Третий - тот самый хозяин дома, типично южнорусской внешности человек с суетливыми, чуть навыкате глазами - разлил по стаканам самогонку. Как он заверил за полчаса до этого, - "першого класу напий, мати моя в сели готуе, вид бабци ще рецепт". По-русски - точнее, на распространённом на Донбассе суржике - он изъяснялся вполне свободно. Но когда тема разговора касалась села, то неосознанно переходил на украинскую речь. В его селе - а был он с недалёкой Полтавщины - разговаривали только на ней. И мальчонка был не виноват, что батька когда-то прельстился посулами зазывальщиков и поехал за длинным, хоть и тяжким шахтёрским рублём сюда, на Донбасс. Но сейчас он жил в шахтёрском рабочем русском крае, оставаясь в душе настоящим украинским селюком. Детские скрепы в характере у людей обычно самые крепкие, да...