Шрифт:
ПЕСНЯ. Перевод М.Петровых
Зангу о берег бьет волной
Настойчиво, неутоленно
И для садов с листвой сквозной
Слагает песнь любви бессонной.
То замедляет бурный бег,
Кружит, не находя дороги,
То, сбрасывая пенный снег,
Летит вперед через пороги.
Ты, верно, как и я, Зангу,
Для песни не находишь слова,
О камни бьешься па бегу
И крутишься на месте снова.
Восторг сердечной полноты
Мне близок болью бессловесной,
Добиться песни хочешь ты,
Чтоб даже камень тронуть песней.
1953
ДРУГ. Перевод М.Петровых
Пишешь — и не то, не то, не то!
Где оно, сердечное горенье?
Жар души не сможешь ни за что
Весь как есть отдать в стихотворенье.
Разве искорки блеснут с листа,
Пробегая где-то между строчек.
Песня, даже лучшая, — и та
Вдохновенья робкий переводчик.
Но, читатель, мы живем не врозь.
Ты поймешь по беглым вспышкам света
Все, что мне сказать не удалось.
Как тебя благодарить за это?!
Не таю ни радостей, ни бед,
Ни тоски бессонной, ни борьбы с ней.
Милый друг мой, самый близкий
в жизни,
Ты со мною, значит я поэт.
1953
«Бывало, с судьбой своей не поладя…» Перевод А.Яшина
Бывало, с судьбой своей не поладя,
От горя поешь, свету не рада,
Не видишь конца бессилью.
Но вдруг скала обрушится рядом —
И горе твое покажется пылью.
1956
ГРОЗДЬ ВИНОГРАДА. Перевод М.Максимова
Забившись под зеленый лист,
К земле янтарь свой наклони,
Укрылась винограда кисть:
Мол, я не я, мол, пет меня…
Но вот садовником седым
На свет она извлечена,
И восхищенно мы глядим,
Как солнцем вспыхнула она…
…Есть люди грозди той под стать,
Такие держатся в тени,
Но чуть их к солнцу приподнять —
И восхитят тебя они!
1953
«Звуки и шорохи гасли несмело…» Перевод Е.Николаевской
Звуки и шорохи гасли несмело,
Гасли оттенки, на землю слетая…
Солнце лучи убрало
И село…
Тихие тени,
Руки сплетая,
С солнцем прощались,
Молча сгущались…
Ни одного неспокойного слова,
Звука тревожного,
Умысла злого
В мире не стало.
Все отдыхает — полночь настала.
Спите… Я тоже устала…
1958
СНЕГ ИДЁТ. Перевод М.Петровых
Идет снежок спокойный, чистый,
Как детский сои, и свеж и тих.
Мгновенной звездочкой искристой
Порой коснется рук моих.
Но вот пошел он гуще, гуще,
Всю землю в белое одел,
Необозримый, вездесущий, —
Не знаешь, где ему предел.
И ведь ни шороха, пи звука.
Но снег, летящий в тишине,
Полям, лугам, лесам порука,
Что пробудятся по весне.
Тишайший на земле в ответе
За шелест лепестков и трав,
За шум колосьев на рассвете,
За густолистый гул дубрав.
А сам беззвучен, бессловесен.
Таков он всюду и всегда.
Земле на благо отдан весь он
И молча тает без следа.