После общения с Ильей и его друзьями как-то странно было понимать, что они ко мне относятся хорошо, а здесь меня не жалуют. На контрасте остро ощутила свое одиночество. Раньше меня это не заботило, но не теперь. Хотелось общаться с ними, хотя бы с частью, да и "красавицы" бы не испытывали ко мне презрение. И я даже понимала, что если я буду дружить с новеньким, то у меня есть шанс, большой шанс этого добиться. И именно поэтому я внезапно потянулась к нему.

Образ крутого плохиша теперь перестал быть главным в моем понимании. Илья стал добрым, хорошим слишком внезапно для меня. Только вот смириться с тем, что он, возможно, даже лучше, чем я, я не хотела. Он же назвал меня заносчивой, думающей, что именно я самая умная, может быть, я такой и являюсь. А он, хоть и кажется со стороны человеком, ощущающим себя центром Вселенной, но таким не является. Я же видела, как Илья общается со своими друзьями. Никакого хвастовства, а меня так и подмывало рассказать кому-нибудь, какие умные книги я читаю.

Медсестры, к моему неудовольстию, не было на месте, и я опустилась на пол перед кабинетом. Все еще хотелось спать, так как был только второй урок, нога побаливала, и жгло локоть. Нашей грязной водой его промывать не хотелось.

До звонка оставалось еще двадцать пять минут, а на первом этаже сидела только нянечка. У нее, возможно, могли бы найтись ключи от медкабинета, и я очень надеялась, что она меня туда пустит.

Нянечка была высокой, но при этом очень крупной и толстой, ее громовой голос до первого урока напоминал всем, сколько времени, и подгонял. Она посмотрела на меня исподлобья, но узнала во мне нормального человека, который никогда не опаздывает, и ее выражение лица смягчилось.

– Что-то случилось?
– скорее: "Почему ты прогуливаешь?".

– Я упала на физкультуре, не могли бы вы открыть медкабинет?
– для наглядности, я показала свою ссадину от локтя до запястья.

– Хорошо, - она поджала губы, потому что отказать не могла - слишком уж явной была моя надобность в медицинской помощи. Я мысленно порадовалась, так как стоять надо мной она не стала, впустила в кабинет и ушла, видимо, доверяла. Ну, или стояла где-то неподалеку, прислушиваясь.

Перекись водорода нашлась очень быстро, да и вата была недалеко. Аккуратно промыв свою ранку, я кое-как замотала левую руку бинтом, а коленку можно было не трогать - я угадала с синяком. Убрав все на места, я закрыла кабинет и отдала ключи нянечке, после чего пошла обратно в спортзал. Только вот на полпути мне посчастливилось в кого-то врезаться...

Часть 7

Ойкнув, я отдернула свой больной локоть, так некстати потревоженный столкновением. Столкнулась я, конечно же, с новеньким, который в немом удивлении смотрел на меня. Не каждый день встретишь отличницу, которая бегает по школе на уроке в спортивной форме и с травмами. Я порадовалась, что свою ссадину я уже забинтовала, иначе белая футболка Ильи была бы заляпана.

– Прости, я нечаянно, - я отошла от него на один шаг назад.

– Ничего, ты куда спешишь-то? И что с рукой?
– новенький недоуменно посмотрел на мой локоть.

– Упала. Ничего страшного.

С трудом подавив в себе такое странное желание, как: "Сказать о том, что мне очень больно, чтобы меня пожалели", я постаралась не заморачиваться на тему его возникновения. Самокопание ни к чему хорошему не приведет, какой-нибудь ужасный вывод в итоге.

– На физ-ре? Бывает.
– Илья улыбнулся.
– Очень больно?

– Нет, нормально. Ты-то куда идешь?
– я очень надеялась, что не в сторону спортзала, так как прихрамывать все же приходилось. С одной стороны, не хотелось показывать слабость, но впротивовес этой стороне мне хотелось сочувствия. Я медленно сходила с ума, никак иначе.

– К вам, за журналом. Информатичка хочет оценки проставить, - я вздохнула, то ли от неизбежности, то ли от радости. Стыдно было за свое желание, но никуда деться я не могла.