– Хорошо, я внемлю твоему совету, - торжественно произнесла я, - а теперь я пойду, нехорошо его заставлять ждать, да и столкнуться с нашими не хочется.

– Ну, иди. Но если что, я твой выбор всегда поддержу!

– Настя!
– но девушка уже скрылась в раздевалке.

Я вздохнула. Ну почему нельзя просто поверить в то, что мы просто общаемся? Еще эти "красавицы"! Во-первых, у многих моих одноклассниц есть парни, а у "красавиц" поклонников целая куча, но они упорно лезут к Илье. Во-вторых, я уверена, некоторые из них мстят мне за то, что я хорошо учусь. Как бы парадоксально это бы не звучало, они завидуют мне, хотя ничего не делают, чтобы достичь такого же успеха. Да, может, у меня способности. Но таких результатов можно добиться и трудом!

И, если подумать, именно "красавицы" могли бы помочь новенькому с написанием математики, если бы были поумнее. Только вот лень им это делать, вот теперь и поплатились, если можно так сказать. А он бы к ним обратился, они же красивые. Ну, некоторые.

Илья встретил меня на выходе из спортзала.

– Как ты?
– он подхватил мою сумку и повесил себе на плечо, за что я была благодарна - сегодня я тащила много учебников, плюс форму для физкультуры.

– Хорошо, я же, считай, только сидела, - я не могла не улыбнуться. Такая внезапная забота и радовала, и немного смешила. Странным было такое внимание ко мне, но только из-за того, что я не привыкла общаться. Даже Настя относилась ко мне, как к очередной знакомой, которых, я уверена, у нее была целая толпа. Так что мне было приятно.

– Что у нас следующее?
– я быстро восстановила в голове картинку расписания.

– Химия.

– Ох, пошли. С первого аж на четвертый топать!
– он закатил глаза, словно только что пробежал несколько километров без перерыва и теперь его заставляют еще и идти на химию.

– Если хочешь, я дойду сама?

– Нет, только попробуй!
– с напускной строгостью проговорил Илья и взял меня под руку. И в этот самый момент длинной стайкой, вздыхая, когда поднимались, потянулись "красавицы", останавливаясь, как только видели нас. Но новенький не обратил на них внимания, в отличие от меня, и потянул меня наверх. "Красавицы" же тихо перешептывались сзади.

– Лерка мне тут сказала, что вы с ней двадцать девятого куда-то пойдете. "Секрееееет!" - вот как она сказала!
– точно скопировав интонацию, произнес новенький.

– Она хотела меня протащить по магазинам, - я закатила глаза.

– Не хочется?
– он улыбнулся.

– Я не хочу меняться!

– Так и не меняйся, раз нет желания, - Илья засмеялся, будто бы разговаривал с ребенком. Я бы даже обиделась, но не хотелось. К тому же, в чем-то он был прав, почему я должна меняться? По первому слову Леры? Но с другой стороны, она хочет мне добра. Наверное.
– Вот и дошли!

– Спасибо тебе большое, - я улыбнулась и взяла свою сумку.

– А я покурить быстро сбегаю до урока, - новенький порылся в карманах, видимо в поисках сигарет и зажигалки. Я скривилась:

– Забыла, что плохие мальчики хотят чувствовать себя крутыми и курят.

– Забыл, что пай-девочки боятся таких плохих мальчиков, - передразнил меня Илья, и мы рассмеялись. После чего он ушел в сторону туалета, а я зашла в класс. Часть одноклассников уже успела подняться, кто с физ-ры, кто с информатики. Все громко разговаривали, кто о чем.

Подойдя к своей парте, я достала учебники, повесила сумку и уже собиралась сесть, как меня позвали. Голос принадлежал Кате:

– Эй, ботаничка!

– Что случилось?
– я обернулась, стараясь говорить как можно спокойнее. Только обострять отношения мне не хватало.

– А то ты не знаешь!
– воскликнула Надя.
– Значит, вот ты какая! Тихоня скромная, а как нашла парня красивого, так осмелела, понаглела! И как ты ему понравилась? Дурнушка, выглядишь как черти что!
– последние слова она чуть ли не шипела.

– Боюсь, ты не права, - в голове всплыли строчки, что людям не следует говорить об их неправоте, но сейчас я чувствовала себя погано и задумываться об этом не хотела.
– Если я общаюсь с Ильей, то это не значит, что мы встречаемся или что вы там навыдумывали! Почему я хуже вас? Почему у меня не может быть друзей?
– я старалась не сорваться, но желание доказать им правду все больше захлестывало, заставляло забывать обо всем на свете. Я была тоже неправа, но не замечала этого.